Биографии:Филипп II, король Испании. Король Испании Филипп II: краткая биография и правление Сообщение про филиппа 2

Позаботился о хорошем образовании и воспитании для наследника престола. Помимо испанского языка Филипп владел французским, итальянским и латынью. Однако большие склонности он имел к точным наукам, особенно к математике. Под руководством наставников у мальчика сформировалась страсть к чтению (к моменту смерти его личная библиотека насчитывала 14 000 томов). В детстве и юности у Филиппа развилась глубокая любовь и к природе, и в дальнейшем выезды на природу, рыбалку и охоту сделались для него самой желанной и лучшей разрядкой после тяжёлых рабочих нагрузок. А ещё Филипп был очень музыкален и, когда сам стал отцом, большое значение придавал тому, чтобы приобщить к музыке своих детей.

Филипп был воспитан в соответствии с традициями испанского двора, держал себя с холодным величием и высокомерной сдержанностью. С раннего возраста в нём были заметны осторожность и скрытность. Говорил он медленно, тщательно обдумывая слова, и никогда не терял власти над собой. Филипп был равнодушен к шумным забавам и рыцарским турнирам, не любил роскошь и был умерен в еде. Лицо его всегда сохраняло спокойное величественное выражение, что производило очень сильное впечатление на окружающих. Лишь в присутствии самых близких людей Филипп позволял себе проявлять обычные человеческие чувства: любовь к жене и детям, восхищение красотами природы и произведений искусства.

Самым главным влечением Филиппа было стремление к власти. Это было видно даже из истории его браков. Первой женой Филиппа была португальская инфанта Мария. Она умерла на четвёртый день после того, как родила несчастного дона Карлоса. Благодаря этому браку Филипп считал себя наследником португальского трона. Второй женой Филиппа стала английская королева . Она была намного старше мужа, к тому же не очень красива. Но императору были нужны английские деньги, и Филипп как послушный сын подчинился ему. Если питала к мужу какие-то чувства и даже хотела родить от него ребёнка, то он не оказывал жене даже внешних знаков внимания. Третий раз Филипп женился на юной красавице Елизавете Валуа, чтобы закрепить мирный договор с , но молодая жена через 9 лет умерла, оставив двух дочерей, одна из которых, Изабелла, стала правительницей Южных Нидерландов. Её же Филипп пытался сделать французской королевой после угасания династии Валуа. В четвёртый раз Филипп женился на своей племяннице Анне Австрийской, которую обещали в жёны дону Карлосу, и подвергся нещадной критике за инцест.

Взаимоотношения Филиппа со старшим сыном, доном Карлосом, заслуживают отдельного рассказа. Карлос был человеком неуравновешенным, склонным к бессмысленной жестокости. Он влюбился в свою мачеху Елизавету, которая также питала к нему некоторую симпатию, а затем собрался бежать в Нидерланды, чтобы поднять восстание против отца. Понимая, что грозит Испании, если дон Карлос станет королём, и опасаясь за собственную жизнь, Филипп приказал поместить сына под домашний арест в замке Аревало, том самом, где много лет провела безумная королева . Там рассудок окончательно покинул Карлоса, и он скончался на рассвете 24 июня 1568 года.

В отличие от много путешествовавшего отца Филипп всё время проводил в кабинете. Ему нравилось думать, что, не выходя из комнаты, он правит половиной земного шара. Он стремился к неограниченной власти до такой степени, что не желал делить ни с кем правительственных обязанностей и был сам себе первым министром. Филипп отличался невероятным трудолюбием. Он лично прочитывал массу деловых бумаг, делая пометки на полях. Однако это качество имело и обратную сторону. Распыляясь по мелочам, король часто не находил времени для решения действительно важных и срочных дел. Тем не менее, он был действительно великим королём, и Испания при нём достигла наибольшего величия.

По наследству от отца Филипп получил враждебные отношения с Францией и Святым Престолом. Новый папа первым делом отлучил и Филиппа от церкви. Филипп двинул на Рим войско герцога Альбы, и в сентябре 1557 года был вынужден капитулировать. Тем временем в Северную Францию вторглась англо-испанская армия герцога Савойского. Разбив французское войско коннетабля Монморанси, она почти дошла до Парижа, но из-за нехватки денег Филипп был вынужден прекратить войну. 2 апреля 1559 года в Като-Камбрези был подписан мир, завершивший Итальянские войны.

На смену им пришли новые войны с мятежными Нидерландами. Мятежи были вызваны гонениями Филиппа на протестантов. В 1556 году фламандские дворяне вручили правительнице Нидерландов Маргарите просьбу о смягчении эдикта против еретиков. Когда Филипп отказался её выполнить, в Антверпене и других городах вспыхнули восстания. Подавлять их король поручил герцогу Альбе, который взялся за дело с крайней жестокостью. Это привело лишь к росту недовольства. В 1573 году Филипп сместил Альбу, но было уже поздно. В 1575 году Голландия и Зеландия объявили о своём отделении от Испании. Фламандские провинции заключили с ними оборонительный союз. После ожесточённой войны к 1585 году испанцам удалось вновь овладеть южными католическими провинциями, но Голландия сохранила независимость.

Важнейшим делом Филиппа на Пиренейском полуострове было приобретение Португалии. Он был ближайшим наследником бездетного короля . Кортесы долго не хотели признавать его государем, но в 1580 году герцог Альба захватил Лиссабон, и на следующий год Филипп приехал в покорённую страну, чтобы принять изъявление покорности от своих новых подданных. Он обеспечил португальское представительство в управлении единым государством, позволил Португалии сохранить собственные законы и денежную единицу; одно время даже обсуждалась идея переноса столицы единого государства в Лиссабон.

Войны Филиппа против и были не так успешны. В 1588 году Филипп послал против огромный флот - "Непобедимую Армаду" из 130 кораблей с 19 тысячами солдат. Однако из-за штормов эскадра добралась до берегов Британии сильно потрёпанной и стала лёгкой добычей английского флота. Лишь жалкие остатки Армады вернулись в Нидерланды и Португалию. Потеряв почти весь свой флот, Испания стала уязвима для пиратов. В 1596 году англичане разграбили Кадис.

В войне с Филипп также потерпел неудачу. После смерти он выдвинул свою дочь Изабеллу в качестве претендентки на французский престол. Испанская армия вторглась во , захватила Руан, Париж и ряд городов в Бретани. Но под угрозой иноземного вторжения объединились даже католики и гугеноты. В 1594 году отвоевал Париж, а в 1598 году был подписан мир, не принёсший Испании никаких выгод.

Эта война была последней для Филиппа. Под его господством оказалась половина Европы. Благодаря американскому золоту он стал самым богатым из всех христианских монархов. Но богатства не задерживались в его руках. Содержание армии, сети тайных агентов в других странах, уплата грабительских процентов по прежним долгам - всё это требовало огромных денег. При внешнем величии к концу царствования Филиппа в Испании пришли в упадок и торговля, и промышленность, и флот. Высокие налоги и таможенные пошлины не способствовали развитию ни земледелия, ни скотоводства, ни торговли. За время правления Филиппа население Испании уменьшилось на два миллиона человек. Кроме погибших в войнах, эмигрировавших в Америку и бежавших от преследования инквизиции, немалую часть в этой убыли составляли умершие от голода и эпидемий.

Вскоре после заключения мира с Францией Филипп слёг от подагры. Его тело было покрыто страшными язвами. Приказав поставить рядом с постелью гроб и отдав распоряжения относительно собственных похорон, Филипп скончался 13 сентября 1598 года.

король Неаполя, сеньор Нидерландов, король Испании, король Португалии

Филипп II Испанский, Felipe II de España

Об эпохе Филиппа II

Филипп II Испанский, как и его отец, император Карл V , принадлежит к крупнейшим правителям в истории. Родился он в 1527 году в Вальядолиде. С 1543 года как регент, а с 1556 года как король он 55 лет нес ответственность за судьбу Испании и одновременно огромной части Европы и всего мира, и поэтому личность и политику Филиппа можно понять лишь с учетом этой общей ответственности.

Без малого за три четверти века его жизни Европа и весь мир значительно изменились; произошли события, имеющие важные последствия для будущего. В большей части Германии и Северной Европы, несмотря на энергичное противодействие Карла V, победила Реформация. Однако католическая реформа и Контрреформация быстро обновили католическую церковь в странах старой веры. Экономика, финансы и международная товарная кооперация развивались. На антагонизме между Испанией, Италией, Священной Римской империей и Нидерландами Габсбургов, с одной стороны, и окруженной ими Францией, с другой, сложилась европейская система власти Новой истории. Чрезвычайно опасной для Европы стала Османская империя, проводившая активную экспансионистскую политику в Юго-Восточной Европе и Малой Азии.

В 1529 году турки в первый раз подошли к Вене. Средиземноморье, и прежде всего его западная часть, куда в XV-XVI веках переместился центр европейской истории, осталось теперь незащищенным от османской угрозы. В Америке, Азии и Африке европейцы осваивали новые области. Создавались и расширялись торговые фактории и вводились новые системы управления и администрации. Посредством христианского миссионерства новые земли приобщались к великим державам и европейской цивилизации, главным образом к Испании и Португалии. Открытие новых географических пространств, а также дискуссия с Николаем Коперником по поводу открытой им гелиоцентрической системы Вселенной вместе с новым, гуманистическим отношением к индивидуальному образованию и науке изменили представление о человеке и мире.

Во всем этом Филипп II Испанский принимал участие и пытался активно воздействовать на развитие событий поддержкой или противоборством. А иначе и быть не могло. По наследству своего отца, кроме Нидерландов, он был правителем Иберийского полуострова и большей части Италии. Он был регентом обширнейших территорий в Америке, Азии и Африке; кроме того, в 1580 году принял корону Португалии с ее огромными заморскими владениями. В его честь была названа целая страна, Филиппины. Политическая воля Филиппа II простиралась до пределов всего известного на то время мира. И все же он правил из Кастилии, сердца Испании, которая стала при нем ведущей мировой державой.

Детство и воспитание

Родился и вырос Филипп в Кастилии. Отец, имевший корни в Нидерландах и Бургундии, был императором Священной Римской империи и наследником габсбургских земель, а с 1516 года также королем Испании и правил, всю жизнь неутомимо путешествуя по Европе и Северной Африке. Все же из политических соображений Филипп рос в Испании. Восстание комунерос, которое Карлу пришлось подавлять в начале своего правления, ясно показало королю, что в его государстве испанские интересы требовали особого внимания. Поэтому, с видами на добрососедские отношения и возможное наследство, в 1526 году он взял в супруги Изабеллу Португальскую и оставил родившегося в следующем году престолонаследника воспитываться в Испании. Так что Филипп, первый и единственный законный наследник испанского короля Карла I, германского императора Карла V, провел детство и юность, по существу, в двух городах, Толедо и Вальядолиде, в сердце Кастилии.

До семи лет Филипп рос в кругу семьи с матерью и сестрой Марией. Отец приезжал в Испанию лишь ненадолго: в 1527-1529, 1534, 1537-1539 и 1541-1543 годы, остальное время государственные дела требовали его присутствия в Италии, Германии и прежде всего в Нидерландах. Когда умерла мать, Филиппу не было и двенадцати. В безмятежной обстановке детских лет у него развилась глубокая любовь к природе, и впоследствии на протяжении всей жизни выезды на природу, рыбалка и охота сделались для него желанной и лучшей разрядкой после тяжелых рабочих нагрузок. Филипп с детства отличался глубокой религиозностью. Любил также музыку и придавал большое значение тому, чтобы приобщить к ней и своих детей. Письма Филиппа, которому было уже за пятьдесят, из Лиссабона, где ему пришлось провести два года без своих маленьких детей, показывают его любящим отцом: он переживает за здоровье малышей, интересуется первым зубом сына и беспокоится о том, чтобы тот получил книжку с картинками для раскрашивания. Возможно, в этом сказалась теплота, которую он с избытком получил в свои детские годы.

В 1535 году для семилетнего Филиппа был создан собственный двор, состоявший примерно из 50 детей испанских дворянских фамилий. С этого двора началась для Филиппа широкая программа образования и воспитания. Император лично выбирал учителей и воспитателей, которые, между прочим, ориентировались на написанный Эразмом Роттердамским в 1516 году трактат «Воспитание христианских принцев». Главными учителями Филиппа стали Хуан Мартинес Силесео и Кристобаль Кальвет де Эстрелла, оба ученые с именем. Воспитателем к принцу был приставлен Хуан де Сунига, доверенный советник императора. Если последний руководил двором принца с суровостью, то Силесео, скорее, был мягким учителем. Под руководством наставников у Филиппа на всю жизнь развилась любовь к чтению. К моменту смерти его личная библиотека насчитывала 14 000 томов. Среди книг, которые читал Филипп, рядом с многочисленными классическими авторами, были Эразм, Дюрер, Коперник, Пико делла Мирандола и многие другие, был даже Коран. Но в этом разностороннем и основательном образовании были упущены современные иностранные языки, что, учитывая размеры державы, впоследствии явилось ощутимым недостатком. Немецким Филипп вовсе не владел, по-итальянски и по-французски мог еще кое-как читать, но, главное, совершенно не говорил по-французски. Однажды это даже привело к конфузу: в 1555 году Филипп принимал от отца Нидерланды и после первых слов вынужден был прервать свою франкоязычную речь, которую пришлось дочитать кардиналу Гранвеллю.

Приобщение к правлению и участие в нем

К практическим делам управления Филиппа подготовило то, что с 1539 года он все чаще присутствует на заседаниях высших совещательных органов Испании, а затем, в 1543 году, отец назначает его регентом Испанского королевства, отправляясь в вооруженный поход с целью подавления восстания протестантских князей Империи. Тем не менее император пытался лично, посредством писем и специальных инструкций от 1539, 1543 и 1548 годов, наставить сына в вопросах образа жизни регента, а также управления. Карл указывал ему на большую политическую ответственность и необходимость надежд на Бога. Он призывал Филиппа к справедливости и соразмерности во всех решениях, побуждал его защищать старую веру, ни при каких обстоятельствах не допускать в свое королевство еретиков и, при необходимости, преследовать их с помощью Инквизиции. Карл разъяснял ему политическую конъюнктуру в своем государстве и в Европе, особенно настаивая при этом на том, чтобы Филипп в государственных делах не попадал в зависимость от отдельных советников и сохранял суверенитет в монарших решениях.

Годы первого регентства Филиппа (1543-1548) стали для него первой и важнейшей практикой в испанской политике. Поддерживаемый опытной верхушкой Советов, а также постоянно согласуя все вопросы с отцом, Филипп выполнял двойную функцию. С одной стороны, он действовал как ответственный регент Испанского королевства. Поэтому, соблюдая испанские интересы, Филипп в 1543 году женился на дочери португальского короля, Марии, которая, впрочем, умерла спустя два года после рождения сына Карлоса. С другой стороны, Филипп должен был внимательно следить за действиями отца в Германии, чтобы иметь возможность мобилизовать для дорогостоящей имперской политики ресурсы Испании, особенно денежные средства. Когда в 1547 году Карлу наконец удалось одолеть протестантов в Империи, он поднялся на вершину своего могущества. Это, а также то обстоятельство, что сын его брата Фердинанда, которого прочили в императоры, симпатизировал протестантству, побудили императора к тому, что он решился готовить Филиппа на императорский престол. Сыну было велено прибыть в Германию и Нидерланды. Только в 1559 году Филиппу суждено было окончательно вернуться в Испанию, так что 1548-1559 годы стали для него прекрасной школой европейской политики.

Итак, осенью 1548 года с более чем двухтысячной свитой Филипп покинул Испанию и отправился в Италию, где сделал остановки в Генуе, Милане, Мантуе и Триенте; затем, переправившись через Альпы, он посетил Мюнхен, Шпейер и Гейдельберг, затем через Люксембург достиг Брюсселя, где встретился с отцом. Путешествие сопровождалось бесконечными празднествами и пирами, в которых Филипп, достигший двадцати одного года, принимал живое участие. Тогда же, почти год, с июля 1550 по май 1551 года, присутствуя на Аугсбургском рейхстаге, он познакомился со своим дядей, королем Фердинандом I, с его сыном и наследником Максимилианом, а также с важнейшими князьями Империи. В предшествующем году Филипп объехал Нидерланды для ознакомления со страной, которую научился ценить. Впечатления, вывезенные из Нидерландов, повлияли впоследствии на архитектуру возводимых им зданий и парков в Испании, в планировке которых он принимал самое деятельное участие. Полюбилась ему и нидерландская живопись; скоро в его коллекции было 40 картин одного только Иеронима Босха. В эти годы Филипп полюбил Нидерланды, которым, впрочем, суждено было стать самым «больным местом» его правления.

В 1551 году Филипп на три года вернулся в Испанию и попытался оттуда действовать предельно самостоятельно, чтобы поддержать отца против восстания германских князей, впрочем, тщетно. Карл V и соответственно Филипп утратили власть в Империи. Королю Фердинанду I и его сыну Максимилиану удалось отстоять там свои интересы против ставшей теперь испанской линии Габсбургов. Карл в конце концов уступил своему брату австрийскую вотчину и императорство в Германии, но обеспечил своему сыну Филиппу итальянские и нидерландские владения. Последние он надеялся стратегически защитить путем женитьбы Филиппа в 1554 году на значительно старшей по возрасту королеве Марии (Тюдор) Английской. С этой целью Филиппу было передано Неаполитанское королевство, и он переселился в Лондон.

Спустя год Карл, здоровье которого пошатнулось, передал ему Нидерланды и наконец в январе 1556 года - Испанское королевство. Еще два года отец наставлял сына в письмах, пока в сентябре 1558 года Карл V не умер в избранном им самим приюте в монастыре в Сан-Иеронимо де Юсте, близ Харайса де ла Вера в Эстремадуре. Спустя два месяца скончалась жена Филиппа, Мария Тюдор. Это позволило ему в 1559 году вернуться в Испанию. Тридцатидвухлетний Филипп, благодаря невзгодам в личной жизни и пятнадцатилетнему политическому опыту в Испании и Европе, стал зрелым мужем и, как ни один другой из европейских правителей своего времени, был подготовлен для принятия на себя ответственности за судьбу мировой державы.

Самосознание, цели и работоспособность

Всю свою жизнь король Филипп оставался верен духовным ценностям и политическим целям отца. Подобно последнему, он высоко ценил этику, обладал чувством долга и большой религиозностью. Для понимания Филиппа как правителя важно, что он совершенно серьезно считал себя ответственным перед Богом за спасение душ своих подданных. Филипп видел себя королем Испанского государства, главой дома Габсбургов, а также властителем Нидерландов и императором Священной Римской империи. Высшая его цель состояла в сохранении и приумножении владений дома Габсбургов, защите их от турок, сдерживании Реформации и борьбе с реформистами путем реформы католической церкви в Европе.

Имея принципиально те же цели, что и его отец, Филипп изменил и модернизировал инструменты и методы осуществления своей политики. В противоположность Карлу V, он управлял всей своей державой, по сути, из одной постоянной резиденции; за время своего правления он только два года провел в Португалии, после того как в 1580 году ему удалось вступить на португальский трон. В отличие от отца, он также не участвовал в военных походах, предоставив это своим генералам. В 1561 году Филипп избрал своей резиденцией Мадрид, вблизи которого по его распоряжению в период с 1563 по 1586 год был возведен Эскориал - символический центр его владычества, сочетавший в себе королевскую резиденцию, монастырь и династическую усыпальницу. С переносом двора и центральных органов власти в Мадрид Филипп осуществил для Испании то, что во Франции и Англии уже было завершено. С этого момента Мадрид стал превращаться в испанскую столицу.

Стиль правления Филиппа был авторитарным и бюрократическим. Следуя советам отца, он следил за тем, чтобы не попасть в зависимость к отдельным советникам. Только немногих представителей высшей испанской аристократии, например, герцога Альбу, привлекал Филипп в центральные органы управления для решения внешнеполитических и военных вопросов. На грандов же он возлагал обязанности вице-королей и послов при европейских дворах, удаляя их, впрочем, от центров власти. Главными помощниками Филиппа в Испании были в основном ученые правоведы, часто духовного звания, получившие образование в ведущих университетах и коллежах Кастилии, в первую очередь в Саламанке и Алькала де Энарес. При выборах в Советы, и в особенности при назначении ответственных чиновников, король принимал решение после тщательных консультаций и всегда лично.

Важнейшими центральными органами власти были Советы, которые развивались в Кастилии со времени Католических монархов из Королевского совета с конца XV века и усовершенствовались Карлом V. Часть Советов обладала весьма емкими функциями, как то: Государственный совет - важнейший орган решения внешнеполитических дел всей державы; Финансовый совет, ответственный за решение финансовых вопросов; окончательно оформившийся лишь при Филиппе Военный совет. Надрегиональную компетенцию имел прежде всего созданный еще в 1483 году Совет Инквизиции, который тем самым стал важнейшим центральным органом монархии Филиппа.

Другие совещательные органы имели преимущественно региональную компетенцию, например Советы Кастилии, Арагона и заморских территорий. В 1555 году из Совета Арагона выделился в самостоятельный орган Совет Италии. Совет Португалии (1582) и Совет Нидерландов (1588) Филипп создавал при появлении нового круга задач и соответственно возникновении чрезвычайно актуальных проблем. Коллегиально организованные совещательные органы обладали административными, законодательными и судебными функциями. Это были органы власти, помогавшие королю находить решения и служившие для обмена мнениями.

Сам Филипп крайне редко принимал участие в заседаниях Советов. Как правило, совещательные органы представляли свои варианты решения письменно в форме рекомендаций. Посредником служил ответственный секретарь, также член Совета. С восьмидесятых годов таких секретарей объединили в хунту, которая превратилась в важнейший орган правления при Филиппе. Отдельные хунты, в состав которых входили представители различных ветвей власти, создавались уже в шестидесятые годы для организационного решения сложных вопросов.

Принцип работы Филиппа при общении с совещательными органами, секретарями и прочими ответственными чиновниками, работавшими на него, - «разделяй и властвуй». Советы собирались отдельно друг от друга, даже секретари и узкий круг сотрудников часто бывали не полностью информированы, хотя первый секретарь, одновременно являвшийся связующим звеном с Государственным советом, в силу своих функций мог находиться в более выгодном положении.

Король относился к своим чиновникам подозрительно и был заинтересован в поддержании напряженности между ними. Ежедневно Филипп просматривал кипы документов; его заметки на полях и поныне служат тому убедительным доказательством. Он требовал, чтобы его постоянно держали в курсе всех событий во всех частях державы. Из некоторых его писем явствует, что он засиживался за бумагами до глубокой ночи, покидая рабочий стол лишь тогда, когда чувствовал крайнюю усталость и изнурение.

Процесс принятия решений во время правления Филиппа, разумеется, был длительным и тяжким; при этом надо учитывать, что потоку новостей из широко разбросанных частей Империи приходилось проделывать огромный путь. В конце концов все информационные каналы замыкались на Филиппе. Все важные решения он желал выносить лично и только после тщательной обработки всей поступившей информации. Король был в высшей степени суверенным центром вынесения решений.

Если кто-либо из его окружения пренебрегал своими административными и служебными обязанностями, использовал свое положение для личного обогащения, препятствовал осуществлению высших политических, династических или религиозных целей короля, то Филипп без колебаний лишал его должности и удалял от двора, подчас показательно. Так, например, он уволил своих секретарей Франсиско де Эрасо и Антонио Переса и отдал их под стражу. Герцог Альба время от времени терял доверие короля и свое положение при дворе из-за своей политики в Нидерландах и самоуправства. Более того, своего тогда единственного наследника, дона Карлоса, который был психически тяжело болен и попал под подозрение в сотрудничестве с нидерландскими повстанцами в 1568 году, Филипп в конце концов изгнал. Вскоре после этого дон Карлос скончался, что спасло Филиппа и Испанию от назревавшего глубокого внутри- и внешнеполитического кризиса.

Заслуживает внимания общественный резонанс, который получили эти события. У современников в Испании не было никаких сомнений в том, что решительные действия Филиппа II были вызваны государственной необходимостью и защитой династических интересов. Одновременно они дали материал для запущенной их противниками политической пропаганды, которая в виде так называемой «legenda negra» (Мрачная легенда) прошла по всей Европе. Отзвуки ее послужили основой для таких известных произведений немецкой литературы, как «Дон Карлос» Фридриха Шиллера, «Юность и зрелость короля Генриха IV» Генриха Манна, «Тонио Крюгер» Томаса Манна.

Филипп и испанское общество

В процессе становления бюрократической и централизованной современной системы государственного управления в державе Филиппа сохранялись сословные собрания (штаты), кортесы, объединявшие, как правило, представителей дворянства, городов и духовенства, - по-прежнему важные, традиционные и регионально ориентированные управленческие структуры Испанского королевства. Они продолжали существовать уже потому только, что распоряжались финансовыми средствами, в которых нуждался король. За свое правление Филипп двенадцать раз созывал кастильские кортесы для выколачивания денег.

На территории королевства Арагон собственные кортесы, собиравшиеся в Монсоне, представляли Арагон, Каталонию и Валенсию. Считаясь в принципе с правовым статусом штатов, Филипп, однако, как в свое время его отец, пытался сдерживать их влияние. В 1538 году Карл V признал освобождение дворянства от прямых налогов, после чего их представителей больше не приглашали на Кастильские кортесы. Подобное произошло и с представительством духовенства. Поэтому когда Филипп вступил на кастильский престол, местные кортесы выступили против него только лишь в составе 36 представителей от 18 городов, а именно: Бургоса, Сории, Сеговии, Авилы, Вальядолида, Леона, Саламанки, Саморы, Торо, Толедо, Куэнки, Гвадалахары, Мадрида, Севильи, Кордовы, Хаэна, Мурсии и Гранады. В 1567 году Филиппу удалось добиться того, что представителей городов больше не связывали, так сказать, обязательные мандаты, но на заседаниях они могли принимать решения независимо, по своему усмотрению. Даже если власть кортесов нисколько не убавилась, влияние короля на них возросло. Путь к абсолютизму в Испании был подготовлен.

Филиппу II удалось значительно удалить высшее испанское дворянство от центров власти, высших органов управления и кортесов. Разумеется, король уважал широкую судебную и общественно-политическую компетенцию порой почти неограниченной власти дворянства, а также церкви и городов. Все же повседневная жизнь преобладающего большинства почти 8-миллионного (1590) населения Испании в значительной степени определялась местными и региональными факторами и часто пребывала в помещичьей и физической зависимости от местных господ, прежде всего грандов. Впрочем, к концу правления Филиппа II эта группа высшей аристократки, сокращенная Карлом V до 25 семей, благодаря королевским привилегиям выросла. Так, например, Филипп возвысил друзей детства, князей Эболи, ставших позднее дельными советниками, до звания грандов, и тем самым расширил королевскую клиентелу в высшем кастильском дворянстве. Основная же масса благородного сословия - около 10 процентов всего населения (это на порядок больше, чем в других европейских странах) - состояла из среднего дворянства и мелкопоместных идальго. Последние по своему имущественному положению зачастую ничем не отличались от крестьян, что карикатурно изобразил Мигель Сервантес в «Дон Кихоте» .

В течение XVI века население в Испанском государстве без Португалии возросло при значительных региональных колебаниях приблизительно на 40 процентов: с 5,2 миллиона до приблизительно 8,1 миллиона. В преобладающем большинстве это были крестьяне, ремесленники и рыбаки. К началу столетия в растущих городах, превращающихся в политические, экономические и культурные центры страны, проживало 5 процентов, а к концу столетия около 20 процентов населения. Мадрид и Севилья превратились в процветающие метрополии; первый - благодаря пребыванию в нем двора и центральных органов власти, а вторая - благодаря монополии торговли с Америкой. Несомненно, во время Филиппа II города представляли собой самые динамичные элементы общественного развития в Испанском королевстве.

Внимательно следил монарх и за развитием духовенства и церкви в Испании, призывая или принуждая их к реформам. Король обладал правом выдвигать кандидатов на епископство и тем самым мог оказывать существенное влияние на церковь, нередко конфликтуя на этой почве с папой. Филипп реформировал испанскую структуру епископств, разделив Кастилию на 5 архиепископств и 30 епископств, а Арагон соответственно - на 3 архиепископства и 15 епископств. В незатронутой Реформацией Испании, вызвавшейся распространить христианство в Новом Свете, а также укрепить католическую реформу и Контрреформацию в Европе, духовенство, поддерживаемое королем Филиппом, излучало мощные импульсы к созданию мировой католической церкви.

Испанские богословы в большинстве своем положительно восприняли Триентский собор 1564 года, ставший предвестником церковного обновления. Как следствие, Филипп претворил в жизнь его решения в своем королевстве, опираясь на испанский клир, объединявший в своих рядах приблизительно 90 000 представителей белого и черного духовенства. Мотивируя свою имперскую политику служением Богу и церкви, королю к тому же удалось использовать финансовые ресурсы испанской церкви, требуя от нее все более крупных пожертвований. Принцип «государственной церковности» не оставлял никаких сомнений в главенстве светской власти и государства над церковью в Испании, которое Филипп отстаивал, даже противодействуя интересам папы.

Внешняя политика и политика в Нидерландах

Политику Филиппа в значительной мере определяли религиозные убеждения, которые находились в постоянном взаимодействии и пересекались с государственными и властно-политическими, а также династическими интересами. Эти три взаимно переплетающиеся комплекса мотивов, по сути, определяли как внутреннюю, так и внешнюю политику короля. Империя Филиппа могла добиться впечатляющего превосходства, если надо было сконцентрировать ресурсы ее широких просторов против одного врага, но мощи Испании явно не хватало, если против Филиппа одновременно направляли свои силы несколько врагов, таких как Англия, Франция, восставшие Нидерланды, протестанты в Германии и турки. Поэтому для его внешней политики характерным было стремление как можно дальше развести потенциальных противников и зоны конфликтов. Отчасти это Филиппу II удавалось: в 1557 году он одержал важную военную победу над Францией, заключил в 1559 году Като-Камбресийский мир и на долгое время избавился от серьезного соперника, которого в последующие десятилетия к тому же лихорадили внутренние кризисы. Так Испания Филиппа смогла подняться до положения гегемона в Европе, которое утратила лишь в ходе Тридцатилетней войны. Мир 1559 года был скреплен третьим браком Филиппа - с Изабеллой Валуа Французской.

Важным направлением внешней политики Филиппа являлись отношения с австрийскими Габсбургами, в которых, несмотря на некоторые разногласия, прежде всего в итальянской и германской политике, все же преобладали элементы сотрудничества. Этой цели послужил и четвертый брак Филиппа в 1570 году с дочерью императора Максимилиана II, Анной Австрийской, который прежде всего должен был гарантировать, что при наследовании владения в Испании и Империи останутся в руках Габсбургов, так как у Филиппа все еще не было наследников. Поэтому с 1564 по 1571 год король воспитывал при своем дворе двух сыновей Максимилиана II - Эрнста и будущего императора Рудольфа II. Однако за десять лет брака Анна родила пять детей; сначала одна за другой появились на свет четыре девочки, и только потом столь долгожданный для Филиппа наследник.

Взаимодействие с австрийскими родственниками облегчило в первую очередь борьбу с турками, создав, однако, опасность войны на два фронта: в Юго-Восточной Европе и на Средиземном море. Выдающимся историческим событием стала победа Филиппа в союзе с папой и Венецией над турками в морской битве у Лепанто в 1571 году, которая, впрочем, не ликвидировала османскую угрозу. При поддержке императора Рудольфа II Филиппу удалось добиться важного успеха в Империи, когда его войска вмешались в спор об архиепископстве Кельнском и тем самым в 1583 году окончательно обеспечили закрепление на этом важном фланге Нидерландов католиков Виттельсбахов.

Величайшим внешнеполитическим успехом Филиппа было вступление в 1580 году на португальский трон. Тесные, бесконфликтные отношения с Португалией лежали в основе имперской политики Карла V и Филиппа II. Этому служили оба брака с португальскими принцессами. После смерти в 1578 году короля Себастьяна Португальского семейные связи послужили законной основой для испанских притязаний на наследование престола в этой стране, в скором времени удовлетворенные Филиппом силой оружия. Теперь он стал королем всего Иберийского полуострова, но, что еще важнее, - обширных португальских владений, прежде всего в Африке, а также в Азии и Южной Америке. Пятидесятитрехлетний Филипп таким образом поднялся на вершину своего могущества.

Внешнеполитические успехи Филиппа с середины шестидесятых годов стали блекнуть в результате бунта в Нидерландах, на родине его отца. Восстание было самым тягостным личным переживанием, причем конфронтация стала величайшим политическим провалом, вызванным, впрочем, его собственными ошибками. Конфессионально неоднородные и богатые Нидерланды имели огромное значение для экономического единства всего государства Филиппа и были крайне важны для гегемонии в Северной и Центральной Европе. Однако в силу значительного удаления они в то же время были весьма уязвимы стратегически, особенно после того, как с восьмидесятых годов врагами Испании стали ее политическая и религиозная противница, Франция, протестантские германские князья и наконец Англия, выступившая в поддержку восставших Нидерландов.

Реформаторская политика Филиппа, проникнутая современными идеями централизации государства, равно как и тяжелым духом католицизма, и касавшаяся управленческой системы и института епископства, ограничивала местные свободы и в первую очередь дворянские привилегии, чем вызвала в шестидесятых годах волнения, провоцируемые поначалу дворянством. В начале семидесятых, когда испанский наместник герцог Альба попытался осуществить цели Филиппа с провокационно чрезмерной строгостью и ввел 10-процентный налог с торговых сделок, алькабалу , чтобы финансировать расходы на военные операции в Нидерландах за счет самой страны, страну вновь всколыхнула волна недовольства. В 1576 году, после того как взбунтовавшиеся испанские войска, не получившие из-за острого финансового кризиса в Испании жалованье, выразили свое недовольство, в частности разграблением Антверпена, восстание получило новый импульс, а теперь уже и поддержку нидерландских католиков. Несмотря на огромные финансовые и военные затраты, на драконовские меры герцога Альбы и военные успехи присланного в восьмидесятые годы наместником Алессандро Фарнезе, Филипп не смог долго сдерживать восстание в Нидерландах. В конце концов в 1581 году с помощью Франции и Англии северные провинции обрели независимость. Казалось, военному конфликту не будет конца.

Неудача Филиппа в Нидерландах тесно переплетается с провалами его английской политики и не в последнюю очередь с войной против Франции 1590 года. После смерти английской супруги, Марии (Тюдор), Филипп тщетно пытался устроить свой брак с ее сводной сестрой, новой королевой Англии, Елизаветой. После 1559 года при Елизавете Англия окончательно стала протестантской. В 1570 году папа Пий V отлучил английскую королеву от церкви. Поэтому Филипп и испанские Советы чувствовали себя обязанными вернуть Англию к старой вере. После поражения в шестидесятые годы поддержанного им католического повстанческого движения в Англии и открытых столкновений между Испанией и Англией в последующие годы, за океаном и в Нидерландах, Филипп решился на вторжение на остров. Был отправлен испанский флот, Армада, которая, однако, в 1588 году была разбита у британского побережья.

Несмотря на поражение и связанные с подобными предприятиями огромные расходы, спустя два года Филипп предпринимает военную интервенцию против Франции. Прежде всего он опасался, что после вымирания королевского дома Валуа, там утвердится гугенотское королевство Генриха IV Наваррского, и выдвинул притязания на французский трон от имени своей дочери от брака с Изабеллой Валуа. Почти до самого конца жизни вел Филипп войну во Франции, которая, разумеется, заключила мощные союзы с Англией и восставшими Нидерландами. Вервенский мир 1598 года лишь восстановил status quo 1559 года; об осуществлении притязаний на трон говорить не приходилось.

Внутренняя политика

Внешняя политика и войны Филиппа неоднократно истощали финансовые ресурсы его стран. При этом следует иметь в виду, что в наследованных от Карла V странах Филипп II создал чрезвычайно дорогостоящую военную инфраструктуру, призванную стратегически объединить на долгий срок отдельные части империи. Четырежды - в 1557, 1560, 1575 и 1596 годах - Филипп II был вынужден объявлять о неплатежеспособности государства. Истощение финансов представляется тем более драматичным при небывалом росте доходов во время правления Филиппа, которые, впрочем, так и не сравнялись с расходами. Экономика Испании, опиравшаяся главным образом на сельское хозяйство и производство, равно как и на торговлю шерстью и текстилем, хотя и переживала в результате роста населения в середине XVI века значительный подъем, все же попала в восьмидесятых годах в затяжной кризис. Испанская экономика была не в состоянии одна нести на своих плечах имперскую политику. Поэтому важность приобретали ресурсы итальянских и нидерландских владений и прежде всего ввозимые из Америки благородные металлы. Без этого архиважного финансового источника, поступления из которого Филипп сумел значительно увеличить, политические успехи короля до восьмидесятых годов просто немыслимы.

В общей сложности ввозимые благородные металлы дали ему примерно 65 миллионов дукатов, причем в конце правления он получал в год в двенадцать раз больше, чем в начале. Источником дополнительных нерегулярных доходов являлась также продажа должностей, главным образом на местном уровне, равно как и торговля дворянскими титулами. Регулярный годовой доход возрос приблизительно с 3 миллионов дукатов в 1559 году до более чем 10 миллионов дукатов в 1598 году. Налоговое бремя на среднего кастильского налогоплательщика за это время увеличилось примерно на 430 процентов. Огромные денежные суммы, поглощаемые политикой Филиппа, неоднократно расходовались за пределами Испании или попадали в карманы иностранных торговцев и банкиров. Попытки добиться в конце концов средне- и долгосрочного как экономически, так и общественно выгодного для Испании увеличения государственных источников доходов неоднократно стояли в центре повседневных государственных забот короля и часто непосредственно воздействовали на актуальные внутри- и внешнеполитические решения Филиппа.

Как и во внешней политике, сфера внутриполитических проблем тесно переплеталась с религиозно-церковными и культовыми интересами. С начала правления Филипп развил активную деятельность против всех, попавших под подозрение, будь то лютеране или реформисты. Еще отец наставлял его, как во всей Европе середины столетия ослабить старания по примирению сторонников старой веры с реформистами и навязать соответственно собственное вероисповедание подданным нового поколения правителей на их территориях. Испанская Инквизиция с 15 трибуналами была важнейшим средством сохранения католицизма, исключительность которого в Испании никогда серьезно не оспаривалась. Роль этого института в судьбе Испании Филиппа II зачастую переоценивается, и уж совершенно неоправданно здесь сравнение с аппаратами тотальных репрессий, возникшими в XX веке. Но, несомненно, деятельность Инквизиции оказала длительное воздействие на интеллектуальный климат в стране.

Когда в 1559 году Филипп вернулся в Испанию, непосредственно вслед за этим в Вальядолиде и Севилье были разоблачены небольшие группы лютеран, которые предстали перед трибуналом Инквизиции и были приговорены к смерти. Сам Филипп принимал участие в их казни в Вальядолиде. В дальнейшем Инквизицию не останавливали порой ни епископский сан обвиняемых, ни профессорское звание в знаменитом университете. Важнейшие литературные произведения Луиса де Лиона возникли как раз во время его пятилетнего заточения в шестидесятые годы; профессору, в отличие от многих, посчастливилось вернуться на кафедру в Саламанке. Вскоре Филипп запретит посещение иноземных университетов, равно как и выезд заграницу вообще. На тех же, кто вслед за Карлом V или благодаря разнообразным международным экономическим контактам приезжал в Испанию, начнут поглядывать с растущим недоверием. Станет жестче цензура, в первую очередь в отношении ввозимых книг. И пока внешняя политика Филиппа развивала небывалую интернациональную деятельность из раздутого опасения, что внешние контакты подорвут основы католицизма и внутреннюю стабильность, страна замыкалась в себе сильнее, чем при Карле V. И все же культурные веяния пробивались из Нидерландов и особенно из Италии. Вместе с интеллектуальными стимулами, появившимися благодаря освоению Нового Света и великодержавному статусу Испании, они оказывали длительное влияние на испанскую культурную и духовную жизнь при Филиппе II. Университет Саламанки получил мировое признание. Наступил «золотой век» («Siglo de Ого») испанской литературы и живописи, и не в последнюю очередь благодаря заказам мадридского двора, грандов и церкви. В полотнах Эль Греко, выходца с острова Крит, через Венецию и Рим пришедшего в Испанию и с 1577 года обосновавшегося в Толедо, нашли отражение многие черты духовной среды Испании времен Филиппа II.

Энергичное выступление Филиппа против реформистов трудно понять вне контекста международной борьбы с протестантами в Империи, Англии и Франции. Филипп опасался налаживания связей между внешнеполитическими противниками и связанными с ними группами внутри страны. Это в особенности относится к обоим обширнейшим внутренним конфликтам, которые Филиппу пришлось преодолеть: восстанию морисков в Гранаде в 1568-1571 годах и бунту арагонцев в 1590-1592 годах. Корни этих конфликтов были совершенно различными, однако в реакции Филиппа сказывались опасения, что мориски могли так же сотрудничать c надвигающимися турками, а арагонцы - с протестантами во Франции и Нидерландами. Морисками называли арабов, которые в количестве примерно 300 000 человек осели в Испании после завершения Реконкисты и завоевания Гранады в 1492 году и которые с большим трудом поддавались обращению в христианство.

По мере того как в пятидесятых и шестидесятых годах турки все дальше продвигались в Средиземноморье и Северную Африку и учащались их набеги на андалузское побережье, у Филиппа усиливалось опасение, что при содействии морисков османская угроза может распространиться на Испанию. Следствием стали еще более жесткие репрессивные меры, которые в конце концов в 1568 году вызвали открытое восстаний морисков. Два года длилась гражданская война, пока солдаты Филиппа под началом его сводного брата дона Хуана Австрийского не положили ей конец. Теперь лишь 50 000 морискам Филипп позволил остаться; их распределили по Старой и Новой Кастилии, а также в Эстремадуре. Разумеется, напряженность в отношениях с этим национальным меньшинством (морисками) устранить не удалось, хотя политическая угроза была ликвидирована. Турки, которые воспользовались кризисом в Испании, чтобы захватить Тунис (1570), в последующем году были разбиты у Лепанто.

Как и в нидерландском кризисе, так и в арагонской политике Филиппа порой можно различить неадекватную оценку традиционных сословных региональных сил. Арагонский кризис пришелся на последнее десятилетие правления Филиппа, и его можно понять лишь в контексте особых прав и свобод арагонской короны, которые тщательно берегло арагонское дворянство и соблюдать которые Филипп, впрочем, поклялся в 1563 году. Но когда в 1588 году, вопреки традициям, он назначил вице-королем Арагона кастильца, арагонцы усмотрели в этом нарушение своих прав. Вскоре после этого Филипп II снова пошел против арагонских свобод, когда его бывший арестованный по обвинению в растрате секретарь Антонио Перес сбежал в Сарагосу, чтобы предстать перед Верховным судом Арагона, так как его отец был арагонцем.

Обнародовав секретные государственные документы в расчете на защиту арагонской юрисдикции, беглец тем самым спровоцировал кастильскую центральную власть. В Мадриде испугались, что Арагон может стать еще одним очагом беспорядков, как и Нидерланды. Филипп приказал Инквизиции предъявить Пересу обвинение и вывести его из-под арагонской юрисдикции. Это послужило сигналом к массовым беспорядкам, в ходе которых был смертельно ранен вице-король Арагона. В итоге войска Филиппа вошли в Сарагосу. Зачинщики бунта, среди которых был член арагонского Верховного суда, были казнены. Но Антонио Пересу удалось скрыться во Франции, где он стал козырем направленной против Филиппа пропаганды. Теперь король пытался по возможности погасить конфликт; бывшие под властью арагонской короны валенсийцы и каталонцы и без того сохраняли спокойствие. Поэтому в 1592 г. Филипп объехал Арагон, хотя, как и вопрос с морисками, арагонская проблема, по сути, осталась нерешенной. Напряженность между бюрократическим, кастильским по духу центральным государством и традиционными региональными государственными правами, прежде всего в Арагоне, долго оставалась главной проблемой испанской истории.

Конец Филиппа

В последнее десятилетие жизни Филиппа политические проблемы, похоже, стали брать вверх. Его противники в Европе: Англия, Франция, Нидерланды и протестантские германские князья, вступили между собой в союзы. Имперская политика истощила свою важнейшую базу, Кастилию. С 1596 года волна эпидемий и голода унесла жизни большого количества людей. В следующем году испанское население сократилось на 10 процентов. В Кастилии уже с шестидесятых годов, но главным образом с начала девяностых, стала значительно сильнее оппозиция внешней политике Филиппа и дорогостоящему военному присутствию в Нидерландах. Однако Филипп продолжал защищать свои войны против французов, нидерландцев и англичан, ссылаясь на необходимость защиты веры. Все же в последний его год (1598) после мирного договора с Францией (Вервенского) и передачи Нидерландов дочери Изабель, которая в 1599 году вышла замуж за эрцгерцога Альбрехта Австрийского, наступил перелом. Оставшиеся за Испанией части Нидерландов переориентировались на Австрию. Стало очевидно, что испанских сил для осуществления широкомасштабных операций уже было недостаточно.

Разумеется, дееспособность Филиппа в конечном счете снизилась не только из-за изменившейся политической конъюнктуры, экономических и финансовых кризисов, но также вследствие ухудшения здоровья, прогрессирующего с возрастом. Поездка в 1592 году в Арагон стоила ему последних сил. Все чаще Государственная хунта, комиссия из представителей важнейших Советов, становится руководящим органом правления. С 1595 года королевские функции во все увеличивающемся объеме начинает исполнять сын Филиппа, будущий Филипп III.

В июне 1598 года Филипп выезжает из Мадрида в Эскориал. Это был уже дряхлый, тяжелобольной старик, чувствовавший приближение смерти. В последний раз оговариваются детали похорон, и рядом с кроватью ставится гроб. С крестом в руке, который держали в свои последние часы его отец и мать, Филипп умирает в Эскориале 13 сентября 1598 года.

Жизнь Филиппа II Испанского нельзя подытожить в двух словах - слишком долго нес он бремя ответственности и слишком разнообразны были проблемы, требовавшие его вмешательства. Более сорока лет Филипп был правителем величайшего в истории государства. Беспримерно сложными были политические, религиозные и экономические реформы, слишком велик круг решаемых вопросов, а все усложнявшаяся бюрократическая машина государства наводняла рабочий стол монарха потоком документов. Филипп сознательно бросил вызов целому ряду сложных династических, политических и религиозных проблем. Поэтому его политические успехи и неудачи, достижения и ошибки следует оценивать именно в этом контексте и дифференцированно. Несомненно одно: в течение более половины столетия Филипп II оказывал сильное воздействие на историю Испании, Европы и большей части света, и в этом ему не было равных среди государей.

Филипп II , родился 21.05.1527 г. в Вальядолиде. С 25.07.1554 г. король Неаполя, с 25.10.1555 г. сеньор Нидерландов и Франш-Конте, с 16.01.1556 г. король Кастилии, Леона, Гранады, Наварры, Арагона, Валенсии, Сардинии, Мальорки и Сицилии, с 1.02.1580 г. король Португалии. Скончался 13.09.1598 г., погребен в королевском пантеоне в Эль Эскориале.

Отец: Карл I (1500-1558), король Испании (1516-1556), император Священной Римской империи (1530-1556).

Мать: Изабелла Португальская (1503-1539). Братья и сестры (кроме умерших в младенчестве): Мария (1528-1603), с 1548 г. супруга императора Максимилиана II; Хуана (1537-1573), с 1552 г. супруга принца Иоанна Португальского. Сводные братья и сестры (внебрачные дети императора): Маргарита Пармская (1522-1586), с 1536 г. в первом браке замужем за Алессандро Медичи, великим герцогом Флоренции, с 1538 г. во втором браке замужем за Оттавио Фарнезе, герцогом Пармским, в 1559-1567 гг. наместница Нидерландов; Хуан Австрийский (1547-1578).

15.11.1543 г. женитьба на Марии Португальской (1527-1545); 25.07.1554 г. второй брак с Марией Английской (Марией Тюдор), королевой Англии (1516-1558); 22.06.1559 г. третий брак с Изабеллой (Валуа) Французской (1545-1568); 12.11.1570 г. четвертый брак с Анной Австрийской (1549-1580).

Дети (кроме умерших в младенчестве): от первого брака: сын Карлос (1545-1568); от третьего брака: дочь Изабель (1566-1633), в 1599 г. вступила в брак с эрцгерцогом Альбрехтом Австрийским; дочь Каталина (1567-1597), в 1585 г. вышла замуж за Карла Эммануила I, герцога Савойского; от четвертого брака: сын Филипп III (1578-1621), король Испании (1598-1621).

Филипп II – король Испании (с 1556 по 1598 гг.) из династии Габсбургов, сын Карла V – личность крайне противоречивая. Время правления Ф. – время наивысшего могущества Испании – морской и колониальной державы. После того, как испанская империя присоединила к себе Португалию с её собственной империей, над владениями короля Филиппа II в самом полном смысле этого слова никогда не заходило солнце. Под сапогом новоявленного хозяина мира лежало чуть ли не пол-Европы, почти весь Новый Свет и значительные части Африки и Азии. Филипп II, ярый католик, одержим был созданием всемирной католической империи, но его мечтам значительно мешала протестантская Англия.

Королева Великобритании, властолюбивая Елизавета I, искусно отклонившая в своё время сватовство неуёмного Филиппа, также одержима созданием империи, но только собственной. Она не признавала даже самого папу Римского и потому являлась первейшим, кровным врагом для испанского короля. Филипп прекрасно понимал, что рано или поздно придётся посчитаться с непокорной Британией, уничтожить её, да поскорее.

Во внутренней истории Испании правление Филиппа – нелёгкий период самого полного деспотизма. Шестидесятые годы XVI столетия были заняты ожесточёнными сухопутными и морскими войнами (в общем для Ф. успешными) против варварийцев – пиратов-корсаров из Варварии, Берберии, Турции и т.д. Филипп видел в этой борьбе не только дело государственной важности, но и вопрос, в котором заинтересовано всё христианство. Ещё в большей степени смотрел он так на войну с турками. В 1571 году, по инициативе папы Пия V, была образована «священная лига» – коалиция во главе с Испанией – состоящая из Венеции, Испании, Генуи, Савойи и некоторых мелких итальянских государств, одержавших над турками полную безоговорочную победу при Лепанто в результате одной из крупнейших морских битв в истории мировых войн. (Среди испанских добровольцев в абордажной команде находился будущий автор «Дон Кихота» Мигель Сервантес.)

Эта победа не имела для Испании непосредственных материальных результатов, но чрезвычайно усилила престиж испанского флота в глазах Европы, положив конец турецкому могуществу в Средиземноморском бассейне – с Турцией война шла, с перерывами, перманентно, до конца царствования Филиппа.

Правление Филиппа – вершина и начало упадка испанского абсолютизма. Жестокое подавление народных восстаний, уничтожение старинных местных привилегий, свирепые преследования еретиков и инаковерующих, разгул инквизиции. Во внешней политике Филипп добивался подчинения всей Европы своему влиянию и непреклонно вмешивался во внутренние дела других стран, поддерживая всюду силы католической реакции. После восстания в Нидерландах и поражения в войне с Англией (1588) крах испанской великодержавной политики стал очевиден.

В 16 в. Нидерланды – это современные Голландия, Бельгия, Люксембург, часть Франции. В них было 17 провинций – Фландрия, Брабант, Эно, Артуа, Намюр, Люксембург, Мехелен, Голландия, Зеландия, Утрехт, Фризия, Гельдерн, Гронинген, Оверэйсел, Дренте, Оммеланден, Лимбург – их завоевал Карл V.

В 1756 году, отрекаясь от престола, Карл V разделил свои владения между сыном Филиппом и младшим братом Фердинандом, которому уступил австрийскую вотчину и императорство в Германии. А Филипп II унаследовал Испанию с её владениями в Италии (Неаполитанское королевство, Сицилия, Сардиния, Милан) и за океаном, а также Нидерланды – он старался превратить их в часть своей империи. (При Карле V (1500 –1558) Нидерланды приносили императорской казне вчетверо больше дохода, чем испанские колонии в Новом Свете.) С 1580 личная уния на 60 лет объединила с Испанией и Португалию. В Испанской Америке правление Филиппа II ознаменовалось переходом от открытий и завоеваний к организации управления уже завоёванными территориями.

Впечатления, вывезенные из Нидерландов, повлияли впоследствии на архитектуру возводимых королём испанских зданий и парков, в планировке которых он принимал деятельное и непосредственное участие. Полюбилась и нидерландская живопись: скоро в коллекции Ф. было 40 картин одного только Иеронима Босха. Мадрид и Севилья превратились в процветающие метрополии; первый – благодаря пребыванию в нём двора и центральных органов власти, вторая – благодаря монополии на торговлю с Америкой. Несомненно, во времена Филиппа II города представляли собой самые динамичные элементы общественного развития в Испанском королевстве.

С другой стороны – экономические притеснения, национальный гнёт, религиозные преследования – привели в 1566 г. к взрыву, открывшему собой долголетнюю эпопею революционной борьбы в Нидерландах. Она закончилась выделением 7 северных провинций в самостоятельное государство – республику Соединённых провинций (Голландию); во Фландрии и других южных провинциях, оставшихся оплотом католичества, революция была подавлена.

Стремясь любой ценой сохранить в своих владениях католицизм, король покровительствовал инквизиции и иезуитам, преследовал морисков – мусульман, «маленьких мавров», насильно принявших христианство (их восстание в 1568 – 1571 было изуверски подавлено).

Чтобы избежать влияния Реформации, испанцам даже запрещали обучаться за границей, учредили бдительный надзор над теологической литературой, проникавшей в Испанию тайком, украдкой. Активная внешняя политика и религиозная нетерпимость Филиппа II отрицательно сказались на экономике Испании, приведя к неоправданному росту налогов, разрушению финансовой системы, разорению крестьян и ремесленников и в конечном счёте к глубокому экономическому упадку страны.

Чрезмерная осторожность монарха, желание лично контролировать пружины власти, недоверие к подчинённым – всё это оборачивалось недостаточной эффективностью аппарата управления, фатальным запаздыванием принятия важных решений. По желанию короля доклады к нему поступали в письменном виде, он разбирал бумаги в небольшом кабинете, куда имели доступ лишь несколько лиц.

Король Филипп между тем не находил себе места от тоски и от злобы. Болезненно честолюбивый, он молился о том, чтобы господь помог ему завоевать Англию, покорить Францию, захватить Милан, Геную, Венецию, стать владыкой морей и таким образом сосредоточить в своих руках власть над всею Европой.

Но даже мысль о конечном торжестве не веселила его. 2

Филипп II был женат 4 раза. Первая жена (во имя исполнения испанских интересов), приводившаяся ему двоюродной сестрой, Мария Португальская умерла после родов, в 1545. В 1554 Филипп женился на английской королеве Марии Тюдор («Кровавой»), но после её смерти покинул Англию, отринутый преемницей Марии – Елизаветой, да и парламент не признал его права на управление страной. Детей у Марии Тюдор от Ф. не было. Его сын от брака с Марией Португальской – дон Карлос – умер в 1568 при не вполне ясных обстоятельствах. От третьего брака с Изабеллой Валуа остались две дочери, одна из которых, Изабелла, стала правительницей Южных Нидерландов, её же Филипп пытался сделать французской королевой после угасания династии Валуа 3 . Испанскую корону унаследовал единственный переживший отца сын – Филипп III – от брака с Анной Австрийской, изначально предназначавшейся в жёны будущему наследнику испанского престола Дону Карлосу, внезапно скончавшемуся.

У Филиппа было довольно много любовниц, но не они разоряли государственные финансы: в частной жизни король не расточителен, – бесконечные войны, почти всегда неудачные, варварское преследование трудолюбивого и торгового населения за религиозные убеждения – вот что способствовало обнищанию и почти полному банкротству Испании к концу жизни Филиппа. Умер Филипп от мучительной болезни; к физическим страданиям он относился со свойственной ему угрюмой стойкостью.

Личность Филиппа II католические и протестантские авторы оценивают совершенно противоположно, различно. Последние описывают его как кровавого монстра, приписывают ему всевозможные пороки, подчёркивают отталкивающую внешность; при испанском дворе царила подозрительность, всё было отравлено гнусными интригами. Вместе с тем Филипп слыл тонким ценителем и покровителем искусств, испанская литература, живопись в его время переживали Золотой век (Лопе де Вега, Эль Греко), продолжавшийся до 2-й половины XVII в.; сам Филипп собирал редкие книги и картины со всей Европы (Эразм, Дюрер, Коперник, художники Брейгель, Баутс) – хотя хронологические границы Золотого века в политическом и культурном смыслах не совпадают.

Ему всегда было холодно. Ни вино, ни огонь в камине, где постоянно жгли душистое дерево, не согревали его. Он сидел в своём покое; заваленный таким количеством писем, что ими можно было наполнить сто бочек, всё что-то писал; писал, мечтал о мировом господстве, каким обладали римские императоры, и задыхался от завистливой злобы к своему сыну дону Карлосу, которого он возненавидел с тех пор, как тот возымел желание сменить герцога Альбу 4 в Нидерландах – без сомнения, для того чтобы там воцариться, как думал Филипп. То, что сын у него был некрасивый, уродливый, злой, бешеный и свирепый, ещё усиливало его ненависть. Но он никому про это не говорил.

Религия – лишь уловка, служившая испанскому королю законным поводом для высадки в Англии. Для вражды между Англией и Испанией были причины поважнее. Могущество Испании целиком и полностью держалось на золоте, серебре и драгоценных камнях, которые десятками тысяч тонн вывозились из её заморских колоний. Благодаря этому «импорту» вся испанская аристократия купалась в роскоши. На золото покупались необходимые товары за границей, так как из-за того же дармового золота не было совсем никакой надобности развивать собственную промышленность. Золото и драгоценности шли на содержание огромной армии наёмников, ими же оплачивались беспрерывные войны и прочие внешне и внутриполитические акции. Для того же, чтобы этот золотой источник не иссякал, Испании нужен мощный флот, который перевозил бы золото из-за океана. Филиппу II, его царедворцам и политикам было предельно ясно, что пока Испания владеет морями, пока заморское золото беспрерывно пополняет государственную казну, страна остаётся самой могущественной в мире. Такой флот у Испании имелся, и он пока ещё безгранично господствовал на морях и океанах, но, похоже, спокойная жизнь для Испании заканчивалась. На море появился серьёзный соперник, и этим соперником была так ненавидимая Филиппом протестантская Англия…

Подготовка Непобедимой Армады заняла у Испании несколько лет, но только в 1586 году начался масштабный сбор судов для этой экспедиции. Главной целью плавания Армады было не уничтожение английского флота, которого, по мнению Филиппа II, у англичан попросту не было, а высадка мощного десанта в Англии. Этот десант при поддержке католической пятой колонны должен был свергнуть власть еретички Елизаветы I и вернуть Англию в подчинение Риму, а также сделать её зависимой от Его Католического Величества.

В 1586 году все испанские суда, находившиеся в Атлантическом океане, стали собираться у берегов Испании. Исключение было сделано только для кораблей, необходимых для охраны конвоев с сокровищами из Нового Света. Этих сил было явно недостаточно для организации масштабного вторжения, но ситуация благоприятствовала испанцам: в это время началась большая война между Турцией и Персией, так что Испания смогла направить на соединение с Армадой большие силы, базировавшиеся в Средиземном море.

Слуги не знали, кого им больше бояться: королевского сына дона Карлоса, стремительного, кровожадного, впивавшегося ногтями в тех, кто ему прислуживал, или же трусливого и вероломного отца, убивавшего чужими руками и, точно гиена, обожавшего трупы.

У слуг мороз подирал по коже при виде того, как отец и сын кружили друг подле друга. Слуги поговаривали, что в Эскориале 5 не в долгом времени будет покойник. И точно: не в долгом времени они узнали, что дон Карлос по обвинению в государственной измене брошен в темницу. Ещё им стало известно, что дон Карлос изнывает в тюрьме, что при попытке к бегству он, пролезая через решётку, поранил себе лицо и что мать его, Изабелла Французская, плачет не осушая глаз. (И.Ф. – мачеха Карлоса, третья жена Ф. II, – авт.)

Но король Филипп не плакал.

Затем прошёл слух, что дону Карлосу дали недозрелых фиг, и что на другой же день он умер – уснул и не проснулся. Врачи сказали: как скоро он поел фиг, сердце у него перестало биться, все естественные отправления прекратились – он не мог ни плевать, ни блевать, ни что-либо извергать из своего тела. Живот у него вздулся, и наступила смерть.

Король Филипп выстоял заупокойную обедню по доне Карлосе, велел похоронить его в часовне королевского дворца и положить надгробную плиту, но плакать он не плакал.

А слуги сочинили принцу издевательскую эпитафию:

Здесь тот лежит, кто съел незрелых фиг
И, не болея, умер вмиг.
Aqui yaco quien, para decit verdad,
Murio sin enfermedad.

А король Филипп бросал плотоядные взгляды на замужнюю женщину принцессу Эболи… (Любовница Филиппа поневоле, умерла в тюрьме. Князья Эболи – друзья детства Ф. II, – авт.)

Королева Изабелла Французская, о которой ходили слухи, что она поощряла дона Карлоса в его стремлении прибрать к рукам Нидерланды, зачахла от горя.

И Филипп не плакал.

Похоронили принца Эболи, королевского советника.

Король Филипп утешал вдову Эболи в её горе, а сам не плакал.

Хотя Англия и Испания формально ещё не находились в состоянии войны, английские военные корабли, действуя под пиратскими флагами, всё чаще и чаще нападали на гружёные золотом и драгоценностями галеоны испанского «Золотого Флота», перевозящего в Европу из Америки неслыханные богатства. После каждой встречи испанских караванов с корсарами Елизаветы I испанцы не досчитывались одного, двух, а то и десятка «золотых» галеонов. Особенно много неприятностей доставлял лично Филиппу II «пират его королевского величества», отважный и изобретательный авантюрист Френсис Дрейк, который грабил не только корабли, но и испанские города, расположенные на американском континенте. Золото, отнятое Дрейком у испанской короны и доставляемое им в Англию, со временем составило чуть ли не главный источник, питавший государственную казну.

Наконец Филипп II стал готовиться к решительной атаке на владения непокорной британской королевы. После долгих и хлопотливых приготовлений испанская эскадра собирается в Лиссабоне. Этому событию посвящены многочисленные хроники современников, наблюдавших отход испанской эскадры, названной «Непобедимой Армадой». Вот как описывает это действо один из наиболее компетентных исследователей «Испанской Армады», немецкий учёный и писатель Ганс Роден:

«…Глухо гремят раскаты пушек над лиссабонским рейдом. Филипп II Испанский провожает свой флот на войну – десять эскадр с флагманским кораблём во главе каждой. В этот день, 29 мая 1588 года, 130 крупных боевых кораблей общим тоннажем в 57868 тонн с 2630 пушками на борту под командованием испанского герцога Медины Сидония покидают гавань. Вместе с ним выходят в море 30 транспортов с 19300 солдатами, 8450 матросами, 2088 прикованными к галерам гребцами и Великим инквизитором со 180 монахами на борту. Цель похода – покончить с королевой-еретичкой Елизаветой I и надменной Англией…»

Он всё время ломал себе голову над тем, как свергнуть с английского престола великую королеву Елизавету и возвести Марию Стюарт 6 . Он писал об этом обедневшему, запутавшемуся в долгах папе римскому, и папа ему на это ответил, что ради такого дела он не задумываясь продал бы священные сосуды храмов и сокровища Ватикана.

Но Филипп не смеялся.

Фаворит королевы Марии Стюарт – Ридольфи (тайный агент, проваливший заговор против Елизаветы I, – авт.) – в надежде на то, что, освободив её, он на ней женится и станет королём Англии, явился к Филиппу, чтобы сговориться об убийстве Елизаветы. Но он оказался таким «болтунишкой», как назвал его в письме сам король, что его замыслы обсуждались вслух на антверпенской бирже. И убить королеву ему не удалось.

И Филипп не смеялся.

Позднее кровавый герцог по приказу короля направил в Англию двух убийц, потом ещё двух. Все четверо угодили на виселицу.

И Филипп не смеялся.

Со скоростью, приводящей испанцев в изумление, продолжает рассказ Роден, лорд Говард и его адмиралы Дрейк, Хоукинс и Фробишер обходят вражеские испанские корабли и встречают их меткими выстрелами, между тем как неточный огонь испанцев не наносит им урона. Из-за неповоротливости галеонов один из них, имевший на борту большую часть золота, столкнулся с другим и сломал мачту, – это упоминание старинной хроники подтверждает, что некоторые испанские корабли везли невообразимо ценный груз, вероятно, жалованье экипажей и войск…

В кровопролитных сражениях затонули, сели на мель и были захвачены англичанами десятки крупных боевых кораблей. Поднявшийся западный ветер сильно затруднял маневрирование испанской эскадры, растянувшейся более чем на сорок миль, и ни о каком централизованном управлении не было и речи. Основательно потрёпанной армаде ничего больше не оставалось, как продолжать двигаться на восток, к выходу в Северное море. 11 августа Сидония получил сообщение о том, что войска герцога Пармского, командующего 30-ти тысячным экспедиционным корпусом, ещё не готовы к форсированию Ла-Манша, и неизвестно, будут ли готовы вообще. Через три дня Сидония, сопоставив все свои желания со своими возможностями, отдал приказ о прекращении экспедиции, иными словами, он решил уносить ноги. Так, не приняв генерального сражения, испанцы отступили. Грандиозная авантюра Филиппа II потерпела грандиозный провал.

Перед герцогом Сидонией со всей остротой встал вопрос о возвращении такой армады избитых непогодой и англичанами кораблей. Непрекращающийся зюйд-вест оставил адмиралу только один выход: добираться назад в Испанию в обход Англии и Ирландии с севера. Возвращение из-за непрекращающихся штормов и полученных кораблями повреждений было неимоверно трудным и стоило испанцам огромных потерь. Спустя полтора месяца после начала отступления эскадра Медины Сидонии вернулась в Испанию, но на некогда блистающую «Непобедимую Армаду» это сборище плавучих развалин уже мало походило. 57 испанских кораблей так и остались лежать на морском дне у берегов Англии, Шотландии и Ирландии. Более десяти тысяч испанских моряков погибли вместе с ними. Для испанского владычества на морях это было весьма эффектным началом быстрого конца – гибель «Армады» стала для Испании тяжелейшим ударом; инициатива на морях перешла к Англии, а позже и Голландии.

И так господь наказывал этого вампира за честолюбие, а между тем вампир уже представлял себе, как он отнимет у Марии Стюарт сына и вдвоём с папой (римским, – авт.) будет править Англией. И видя, что благородная эта страна день ото дня становится влиятельнее и могущественнее, убийца злобствовал. Он не сводил с неё своих тусклых глаз и всё думал, как бы её раздавить, чтобы потом завладеть всем миром, истребить реформатов, особливо богатых, и прибрать к рукам их достояние.

Но он не смеялся.

И ему приносили мышей, домашних и полевых, в высоком железном ящике, с одной прозрачной стенкой. И он ставил ящик на огонь и с наслаждением смотрел и слушал, как несчастные зверьки мечутся, пищат, визжат, издыхают.

Но не смеялся.

Затем, бледный, с дрожью в руках, шёл к принцессе Эболи и охватывал её пламенем своего сладострастия, которое он разжигал соломой своей жестокости.

И не смеялся.

А принцесса Эболи не любила его и принимала только страха ради.

____________________
1. Нострадамус (Катрен I, 31): предсказывается банкротство Испании, из-за которого Филипп II прекратил войну с Францией, а затем и с Англией; трое великих – это победители Филиппа II и его отца Карла V Генрих IV, Елизавета I и папа Климент VII. Орёл означает Габсбургов и Филиппа II, петух – Францию (мир с Францией Ф. заключил лишь в 1598 году, за несколько месяцев до смерти), луна – Турцию, лев – Англию.
2. Курсивом – (здесь и далее) используется текст из «Легенды об Уленшпигеле» Шарля де Костера.
3. Династия Валуа – занимала французский престол с 1328 по 1589 год, до вхождения во власть династии Бурбонов.
4. Герцог Альба (1507 – 1582) – один из военачальников и советников Карла V, а впоследствии Филиппа II. Кровавое наместничество Альбы (1567 – 1573) вошло в историю Нидерландов как самое мрачное для страны время.
5. Эскориал – символический центр владычества, сочетавший в себе королевскую резиденцию, монастырь и династическую усыпальницу вблизи Мадрида.
6. Мария Стюарт (1542 – 1587) – королева Шотландии, претендовавшая на английский престол. Восстание шотландских лордов-кальвинистов (1567 г.) лишило её короны и в родной стране. Марии пришлось искать убежища у своей могущественной соперницы Елизаветы I, чьей узницей она оставалась до конца дней. Католики Англии и других стран не раз составляли заговоры, чтобы убить Елизавету и возвести Марию на английский трон (в разработке этих планов участвовал и Филипп II). В 1587 г. Мария Стюарт была казнена.

Литература:
«Энциклопедический словарь» Ф.А. Брокгауза, И.А. Ефрона.
«История царствования Филиппа Второго, короля Испанского». Прескотт У. СПб, 1858.
«Испанские короли», под ред. Бернекера В.Л.; «Феникс», Ростов-на-Дону, 1998г.
«Сто великих войн». Соколов Б.В. Изд.: «Вече 2000».

После Аугсбургского религиозного мира и отречения Карла V международные отношения на Западе вступили в новый фазис, подвергшись влиянию общей борьбы между католицизмом и протестантизмом. Во внешней политике первой половины XVI в. вероисповедные мотивы не играли почти никакой роли. Союзы протестантских кантонов Швейцарии с германскими имперскими городами и с Филиппом Гессенским, а католических кантонов с Габсбургами и Савойей представляют собою единственные примеры политической комбинации на вероисповедной почве. Наоборот, в сопернических войнах Карла V и Франциска I, бывших главным явлением в истории международных отношений того времени, не было ничего, что сколько-нибудь наводило бы на мысль о религиозной распре. Совсем другое зрелище представляет нам вторая половина XVI в., когда в своих взаимных отношениях государства резко разделились на католический и протестантский лагери, которые и вели между собою дипломатическую и вооруженную борьбу. Одна только Франция становилась то на одну, то на другую сторону. Её жизненные интересы и традиции заставляли ее по-прежнему бороться с Габсбургами, но так как именно последние стояли во главе католического лагеря, то Франция и искала союза с протестантами, следуя в этом отношении примеру Франциска I и Генриха II, поддерживавших протестантских князей в Германии. С другой стороны, Франция осталась верна католицизму, и потому, когда в ней самой одерживали верх люди, ставившие интересы церкви выше интересов государства, она искала, наоборот, сближения с католическими державами.

97. Могущество Испании в XVI веке

Во второй половине XVI в., при Филиппе II (1556 – 1598), Испания сохраняла то первенствующее положение, которое она заняла при Карле V. Этому государю и его сыну принадлежал обширный Новый Свет, откуда они получали массу драгоценных металлов. Обладание промышленными и торговыми Нидерландами тоже представляло для испанского правительства большие материальные выгоды. Карл V оставил, кроме того, в наследство своему сыну хорошую армию, закаленную в боях, и большой флот, побеждавший врагов на Средиземном море. Еще Фердинанд Католик и Изабелла Кастильская утвердили в стране королевский абсолютизм, и испанцы не только свыклись с новым порядком вещей, но и внутренне ему подчинились, отождествив могущество своего короля со своею национальною славою. Они прямо считали себя первою нацией в мире, и вместе с тем нигде так непоколебимо и безраздельно не царил правоверный католицизм, как здесь. Карлу V не удалось возложить императорскую корону на голову своего сына, но Филипп II все-таки оставался главою старшей линии династии, и младшая линия, царствовавшая в Австрии и не имевшая такой силы, должна была играть сравнительно второстепенную роль в международных отношениях.

98. Политика Филиппа II

Филипп II в общем продолжал политику своего отца в смысле стремления к первенству в Европе. Но между ними существовала и разница. Если Карла V нельзя причислить к какой-либо национальности, то Филипп II был прежде всего испанец и выше всего ставил свои интересы, как именно испанского короля. Карл V был врагом реформации, но по мотивам скорее политического, чем религиозного свойства, тогда как Филипп II был фанатик, который «скорее согласился бы вовсе не быть королем, чем управлять неверными». В последнем отношении он был истинным сыном своего народа, отличавшегося крайней нетерпимостью. В самом начале своего царствования Филипп II совершенно очистил Испанию от «еретиков», предав казни посредством сожжения – в своем присутствии – всех, кого можно было изобличить в принадлежности к протестантизму. Потомки покоренных мавров (мориски), сохранившие родной язык и старый национальный костюм, подверглись заодно этому страшному гонению и были почти вконец истреблены. Лично Филипп II был человек угрюмый и необщительный, лишенный способности к жалости и состраданию. «Если бы, сказал он однажды, мой собственный сын был еретиком, я сам принес бы дров в костер, чтобы его сжечь». (Известна печальная судьба его старшего сына Дона Карлоса, которого он за непокорство посадил в тюрьму, где несчастный инфант и окончил свои дни).

99. Войны Филиппа II

В начале царствования Филипп II вообще пользовался большими успехами в своих внешних предприятиях. В войне с французским королем Генрихом II, начавшейся еще при Карле V, испанские полководцы одержали несколько побед. На сторону Франции стал было папа (Павел IV), но Филипп II послал против него герцога Альбу и тем заставил отказаться от союза с Генрихом II. Франция вынуждена была просить мира, который и был заключен в Като-Камбрези (1559), причем Генрих II должен был возвратить Филиппу II Савойю и Пьемонт, отнятые еще Франциском I у их герцога, союзника Испании. Другим важным успехом Филиппа II было поражение турок в морской битве при Лепанто (1570), героем которой был Дон Хуан Австрийский (брат короля от другой матери). Вскоре после того Филиппу II удалось еще увеличить свои владения присоединением Португалии, где прекратилась прежняя династия (1580). Филипп II, мать которого была португальской принцессой, предъявил свои права на вакантный престол и поддержал свои притязания значительным войском, двинутым на Лиссабон. Португальцы в сущности не желали этого соединения и постоянно делали попытки свергнуть испанское владычество, но Филипп II до самой своей смерти жестоко карал все заговоры и восстания в этой стране.

100. Борьба Филиппа II с протестантизмом в чужих землях

Гораздо менее имел удачи Филипп II в своих усилиях доставить повсеместно торжество католицизму. Еще в царствование своего отца он вступил в брак с английской королевой Марией Тюдор, ревностною католичкою, начавшею в своем королевстве восстановление старой церкви. Мария скоро умерла, и испанский король предложил руку сестре её Елизавете, но последняя отвергла его предложение, оскорбив этим до глубины души гордого испанского короля. Другою причиною его ненависти к Елизавете было то, что английская королева и её подданные оказывали содействие протестантизму не только в Шотландии и Франции, но и в принадлежащих самому Филиппу II Нидерландах. Реформация одержала окончательную победу в Шотландии лишь с помощью Елизаветы. Своим деспотизмом и фанатизмом Филипп II вызвал восстание Нидерландов, которое тоже стало пользоваться покровительством английской королевы и поддержкою со стороны французских протестантов. Во Франции как раз в это время происходили религиозные войны, в которые Филипп II и не замедлил вмешаться, чтобы утвердить католицизм в этой стране и даже подчинить ее своей династии. Он ясно понимал, что достижение его цели на материке требовало сокрушения Англии, тем более, что эта страна начинала грозить морскому могуществу Испании. Английские моряки, которые сами были не прочь грабить чужие суда и прибрежные колонии, нередко нападали на испанцев и на море, и на суше. Все это, вместе взятое, заставляло Филиппа II постоянно думать о том, как бы подчинить Англию своей власти. Сначала он возлагал всю надежду на шотландскую королеву Марию Стюарт, оспаривавшую у Елизаветы право на английскую корону. Предполагалось свергнуть и убить Елизавету, и Филипп II тайно руководил заговорами, ставившими себе эту цель. Он даже основал в Бельгии семинарию для подготовки английских католических священников, отправлявшихся потом на родину для совершения католического богослужения и возмущения подданных против королевы-еретички. Когда Мария была казнена, Филипп II решился наказать Елизавету за это и для завоевания Англии снарядил громадный флот, заранее получивший название Непобедимой армады (1588). Предприятие это, однако, окончилось полною неудачею. Вся Англия восстала на защиту национальной независимости и выставила против армады свой наскоро снаряженный флот, оказавшийся, впрочем, превосходным. Бури и неопытность в морском деле главного испанского начальника помогли англичанам, и в Испанию вернулись лишь жалкие остатки армады. Это было страшным ударом для морского могущества Испании и сильно ей повредило в деле усмирения Нидерландов, часть которых незадолго пред тем (1581) отложилась от Филиппа II и образовала самостоятельную республику. Потерпел неудачу Филипп II и со своими планами относительно Франции. Во время происходивших здесь религиозных войн католики призвали к себе на помощь Филиппа II, и он прислал им денег и солдат. Когда в 1589 г. во Франции прекратилась династия Валуа, и на престол вступил протестант Генрих Бурбон, ближайший родственник королевского дома, Филипп II не захотел признать его королем и продолжал оказывать помощь католической партии, сопротивлявшейся новому государю. У испанского короля, как мужа французской принцессы, явилась даже мысль посадить на престол Франции свою дочь или же сесть на него самому. Генриху Бурбону пришлось установить внутренний мир в своем государстве, отражать испанское нашествие и с юга, и с северо-востока (из испанских Нидерландов). Эта новая война Франции с Испанией окончилась лишь в 1598 году, бывшем и годом смерти Филиппа II.

101. Ослабление Испании

Войны, которые вел Филипп II за преобладание Испании и за торжество католицизма, только ослабили и разорили его государство. Отложение части Нидерландов, гибель Непобедимой армады, неудача во Франции знаменовали потерю Испанией того первенствующего положения, которое она занимала до второй половины царствования Филиппа II. Предприятия этого короля стоили громадных денежных средств и отрывали массу людей от производительного труда. Испанию уже не могли спасти золото и серебро Нового Света, тем более, что нация, привыкшая к легкой наживе в заморских странах и на войне, пренебрегала развитием земледелия, промышленности и торговли. Материальному обнищанию страны соответствовал и культурный её упадок под гнетом фанатического правительства и невежественного духовенства. Весьма понятно, что после Филиппа II Испания сошла на степень второстепенного государства.

До семи лет Филипп рос в кругу семьи с матерью и сестрой Марией . Отец приезжал в Испанию лишь ненадолго: в - , , - и -1543 годы , остальное время государственные дела требовали его присутствия в Италии , Германии и, прежде всего, в Нидерландах .

Когда умерла мать, Филиппу не было и двенадцати. В безмятежной обстановке детских лет у него развилась глубокая любовь к природе. Впоследствии, на протяжении всей жизни, выезды на природу, рыбалка и охота сделались для него желанной и лучшей разрядкой после тяжёлых рабочих нагрузок. Филипп с детства отличался глубокой религиозностью . Любил также музыку и придавал большое значение тому, чтобы приобщить к ней и своих детей. Письма Филиппа, которому было уже за пятьдесят, из Лиссабона , где ему пришлось провести два года без своих маленьких детей, показывают его любящим отцом: он переживает за здоровье малышей, интересуется первым зубом сына и беспокоится о том, чтобы тот получил книжку с картинками для раскрашивания. Возможно, в этом сказалась теплота, которую он с избытком получил в свои детские годы.

Приобщение к правлению и участие в нём

Тем не менее, император пытался лично, посредством писем и специальных инструкций от 1539, 1543 и 1548 годов, наставить сына в вопросах образа жизни регента , а также управления. Карл указывал ему на большую политическую ответственность и необходимость надежд на Бога. Он призывал Филиппа к справедливости и соразмерности во всех решениях, побуждал его защищать старую веру, ни при каких обстоятельствах не допускать в своё королевство еретиков и, при необходимости, преследовать их с помощью Инквизиции . Карл разъяснял ему политическую конъюнктуру в своём государстве и в Европе, особенно при этом настаивая, чтобы Филипп в государственных делах не попадал в зависимость от отдельных советников и сохранял суверенитет в монарших решениях.

Годы первого регентства Филиппа (1543-1548) стали для него первой и важнейшей практикой в испанской политике. Поддерживаемый опытной верхушкой Советов, а также постоянно согласуя все вопросы с отцом, Филипп выполнял двойную функцию. С одной стороны, он действовал как ответственный регент Испанского королевства. Поэтому, соблюдая испанские интересы, Филипп в 1543 году женился на дочери португальского короля, Марии, которая, впрочем, умерла спустя два года после рождения сына, Карлоса . С другой стороны, Филипп должен был внимательно следить за действиями отца в Германии, чтобы иметь возможность мобилизовать для дорогостоящей имперской политики ресурсы Испании, особенно денежные средства. Когда в 1547 году Карлу наконец удалось одолеть протестантов в империи, он поднялся на вершину своего могущества.

Это, а также то обстоятельство, что сын его брата Фердинанда, которого прочили в императоры, симпатизировал протестантству, побудили императора к тому, что он решился готовить Филиппа на императорский престол. Сыну было велено прибыть в Германию и Нидерланды. Только в 1559 году Филиппу суждено было окончательно вернуться в Испанию, так что 1548-1559 годы стали для него прекрасной школой европейской политики.

Итак, осенью 1548 года с более чем двухтысячной свитой Филипп покинул Испанию и отправился в Италию, где сделал остановки в Генуе , Милане , Мантуе и Триенте ; затем, переправившись через Альпы , он посетил Мюнхен , Шпейер и Гейдельберг , затем через Люксембург достиг Брюсселя , где встретился с отцом. Путешествие сопровождалось бесконечными празднествами и пирами, в которых Филипп, достигший двадцати одного года, принимал живое участие. Тогда же, присутствуя почти год (с июля 1550 по май 1551) на Аугсбургском рейхстаге , он познакомился со своим дядей, королём Фердинандом I , с его сыном и наследником Максимилианом , а также с важнейшими князьями империи . В предшествующем году Филипп объехал Нидерланды для ознакомления со страной, которую научился ценить. Впечатления, вывезенные из Нидерландов, повлияли впоследствии на архитектуру возводимых им зданий и парков в Испании, в планировке которых он принимал самое деятельное участие. Полюбилась ему и нидерландская живопись ; скоро в его коллекции было 40 картин одного только Иеронима Босха . В эти годы Филипп полюбил Нидерланды, которым, впрочем, суждено было стать самым «больным местом» его правления.

В 1551 году Филипп на три года вернулся в Испанию и попытался оттуда действовать предельно самостоятельно, чтобы поддержать отца против восстания германских князей, впрочем, тщетно. Карл V и, соответственно, Филипп, утратили власть в империи. Королю Фердинанду I и его сыну Максимилиану удалось отстоять там свои интересы против ставшей теперь испанской линии Габсбургов. Карл в конце концов уступил своему брату австрийскую вотчину и императорство в Германии, но обеспечил своему сыну Филиппу итальянские и нидерландские владения. Последние он надеялся стратегически защитить путём женитьбы Филиппа в 1554 году на значительно старшей по возрасту королеве Марии (Тюдор) Английской . С этой целью Филиппу было передано Неаполитанское королевство , и он переселился в Лондон .

Спустя год Карл, здоровье которого пошатнулось, передал ему Нидерланды и, наконец, в январе 1556 года - Испанское королевство. Ещё два года отец наставлял сына в письмах, пока в сентябре 1558 года Карл V не умер в избранном им самим приюте в монастыре в Сан-Херонимо де Юсте, близ Хараиса-де-ла-Вера в Эстремадуре . Спустя два месяца скончалась жена Филиппа, Мария Тюдор. Это позволило ему в 1559 году вернуться в Испанию. Тридцатидвухлетний Филипп, благодаря невзгодам в личной жизни и пятнадцатилетнему политическому опыту в Испании и Европе, стал зрелым мужем и, как ни один другой из европейских правителей своего времени, был подготовлен для принятия на себя ответственности за судьбу мировой державы.

Самосознание, цели и работоспособность

Для понимания Филиппа как правителя важно, что он совершенно серьёзно считал себя ответственным перед Богом за спасение душ своих подданных. Филипп видел себя королём Испанского государства, главой дома Габсбургов, а также властителем Нидерландов и императором Священной Римской империи. Высшая его цель состояла в сохранении и приумножении владений дома Габсбургов , защите их от турок, сдерживании Реформации и борьбе с её приверженцами путём реформы католической церкви в Европе.

Имея принципиально те же цели, что и его отец, Филипп изменил и модернизировал инструменты и методы осуществления своей политики. В противоположность Карлу V, он управлял всей своей державой, по сути, из одной постоянной резиденции; за время своего правления он только два года провёл в Португалии, после того как в 1580 году ему удалось вступить на португальский трон. В отличие от отца, он также не участвовал в военных походах, предоставив это своим генералам. В 1561 году Филипп избрал своей резиденцией Мадрид , вблизи которого по его распоряжению в период с 1563 по 1586 год был возведён Эскориал - символический центр его владычества, сочетавший в себе королевскую резиденцию, монастырь и династическую усыпальницу. С переносом двора и центральных органов власти в Мадрид Филипп осуществил для Испании то, что во Франции и Англии уже было завершено. С этого момента Мадрид стал превращаться в испанскую столицу.

Стиль правления Филиппа был авторитарным и бюрократическим. Следуя советам отца, он следил за тем, чтобы не попасть в зависимость к отдельным советникам. Только немногих представителей высшей испанской аристократии, например, герцога Альбу , привлекал Филипп в центральные органы управления для решения внешнеполитических и военных вопросов. На грандов же он возлагал обязанности вице-королей и послов при европейских дворах, удаляя их, впрочем, от центров власти. Главными помощниками Филиппа в Испании были, в основном, учёные правоведы, часто духовного звания, получившие образование в ведущих университетах и коллежах Кастилии, в первую очередь в Саламанке и Алькала-де-Энарес . При выборах в Советы и, в особенности, при назначении ответственных чиновников король принимал решение после тщательных консультаций и всегда лично.

Важнейшими центральными органами власти были Советы, которые развивались в Кастилии со времени Католических монархов из Королевского совета с конца XV века и усовершенствовались Карлом V. Часть Советов обладала весьма емкими функциями, как то: Государственный совет - важнейший орган решения внешнеполитических дел всей державы; Финансовый совет, ответственный за решение финансовых вопросов; окончательно оформившийся лишь при Филиппе Военный совет. Надрегиональную компетенцию имел, прежде всего, созданный ещё в 1483 году Совет Инквизиции, который, тем самым, стал важнейшим центральным органом монархии Филиппа.

Другие совещательные органы имели преимущественно региональную компетенцию, например Советы Кастилии, Арагона и заморских территорий. В 1555 году из Совета Арагона выделился в самостоятельный орган Совет Италии. Совет Португалии (1582) и Совет Нидерландов (1588) Филипп создавал при появлении нового круга задач и, соответственно, возникновении чрезвычайно актуальных проблем. Коллегиально организованные совещательные органы обладали административными, законодательными и судебными функциями. Это были органы власти, помогавшие королю находить решения и служившие для обмена мнениями.

Сам Филипп крайне редко принимал участие в заседаниях Советов. Как правило, совещательные органы представляли свои варианты решения письменно в форме рекомендаций. Посредником служил ответственный секретарь, также член Совета. С восьмидесятых годов таких секретарей объединили в хунту, которая превратилась в важнейший орган правления при Филиппе. Отдельные хунты, в состав которых входили представители различных ветвей власти, создавались уже в шестидесятые годы для организационного решения сложных вопросов.

Принцип работы Филиппа при общении с совещательными органами, секретарями и прочими ответственными чиновниками, работавшими на него - «разделяй и властвуй ». Советы собирались отдельно друг от друга, даже секретари и узкий круг сотрудников часто бывали не полностью информированы, хотя первый секретарь, одновременно являвшийся связующим звеном с Государственным советом, в силу своих функций мог находиться в более выгодном положении.

Король относился к своим чиновникам подозрительно, и был заинтересован в поддержании напряженности между ними. Ежедневно Филипп просматривал кипы документов; его заметки на полях и поныне служат тому убедительным доказательством. Он требовал, чтобы его постоянно держали в курсе всех событий во всех частях державы. Из некоторых его писем явствует, что он засиживался за бумагами до глубокой ночи, покидая рабочий стол лишь тогда, когда чувствовал крайнюю усталость и изнурение.

Процесс принятия решений во время правления Филиппа, разумеется, был длительным и тяжким; при этом надо учитывать, что потоку новостей из широко разбросанных частей империи приходилось проделывать огромный путь. В конце концов все информационные каналы замыкались на Филиппе. Все важные решения он желал выносить лично и только после тщательной обработки всей поступившей информации. Король был в высшей степени суверенным центром вынесения решений.

Если кто-либо из его окружения пренебрегал своими административными и служебными обязанностями, использовал своё положение для личного обогащения, препятствовал осуществлению высших политических, династических или религиозных целей короля, то Филипп без колебаний лишал его должности и удалял от двора, подчас показательно. Так, например, он уволил своих секретарей Франсиско де Эрасо и Антонио Переса и отдал их под стражу. Герцог Альба время от времени терял доверие короля и своё положение при дворе из-за своей политики в Нидерландах и самоуправства. Более того, своего тогда единственного наследника, дона Карлоса, который был психически тяжело болен и попал под подозрение в сотрудничестве с нидерландскими повстанцами в 1568 году, Филипп арестовал. Вскоре после этого дон Карлос скончался, что спасло Филиппа и Испанию от назревавшего глубокого внутри- и внешнеполитического кризиса.

Заслуживает внимания общественный резонанс, который получили эти события. У современников в Испании не было никаких сомнений в том, что решительные действия Филиппа II были вызваны государственной необходимостью и защитой династических интересов. Одновременно они дали материал для запущенной их противниками политической пропаганды, которая в виде так называемой «legenda negra» прошла по всей Европе. Отзвуки её послужили основой для таких известных произведений немецкой литературы , как «Дон Карлос » Фридриха Шиллера , «Юность и зрелость короля Генриха IV» Генриха Манна , «Тонио Крёгер» Томаса Манна .

Филипп II Испанский и испанское общество

На территории королевства Арагон собственные кортесы, собиравшиеся в Монсоне, представляли Арагон, Каталонию и Валенсию. Считаясь в принципе с правовым статусом штатов, Филипп, однако, как в своё время его отец, пытался сдерживать их влияние. В 1538 году Карл V признал освобождение дворянства от прямых налогов, после чего их представителей больше не приглашали на кастильские кортесы. Подобное произошло и с представительством духовенства. Поэтому когда Филипп вступил на кастильский престол, местные кортесы выступили против него только лишь в составе 36 представителей от 18 городов, а именно: Бургоса, Сории, Сеговии, Авилы, Вальядолида, Леона, Саламанки, Саморы, Торо, Толедо, Куэнки, Гвадалахары, Мадрида, Севильи, Кордовы, Хаэна, Мурсии и Гранады. В 1567 году Филиппу удалось добиться того, что представителей городов больше не связывали, так сказать, обязательные мандаты, но на заседаниях они могли принимать решения независимо, по своему усмотрению. Даже если власть кортесов нисколько не убавилась, влияние короля на них возросло. Путь к абсолютизму в Испании был подготовлен.

Филиппу II удалось значительно удалить высшее испанское дворянство от центров власти, высших органов управления и кортесов. Разумеется, король уважал широкую судебную и общественно-политическую компетенцию порой почти неограниченной власти дворянства, а также церкви и городов. Все же повседневная жизнь преобладающего большинства почти 8-миллионного (1590) населения Испании в значительной степени определялась местными и региональными факторами и часто пребывала в помещичьей и физической зависимости от местных господ, прежде всего грандов. Впрочем, к концу правления Филиппа II эта группа высшей аристократии, сокращённая Карлом V до 25 семей, благодаря королевским привилегиям выросла. Так, например, Филипп возвысил друзей детства, князей Эболи, ставших позднее дельными советниками, до звания грандов, и тем самым расширил королевскую клиентелу в высшем кастильском дворянстве. Основная же масса благородного сословия - около 10 процентов всего населения (это на порядок больше, чем в других европейских странах) - состояла из среднего дворянства и мелкопоместных идальго. Последние по своему имущественному положению зачастую ничем не отличались от крестьян, что карикатурно изобразил Мигель Сервантес в «Дон Кихоте Ламанчском».

В течение XVI века население в Испанском государстве без Португалии возросло при значительных региональных колебаниях приблизительно на 40 процентов: с 5,2 миллиона до приблизительно 8,1 миллиона. В преобладающем большинстве это были крестьяне, ремесленники и рыбаки. К началу столетия в растущих городах, превращающихся в политические, экономические и культурные центры страны, проживало 5 процентов, а к концу столетия около 20 процентов населения. Мадрид и Севилья превратились в процветающие метрополии; первый - благодаря пребыванию в нём двора и центральных органов власти, а вторая - благодаря монополии торговли с Америкой. Несомненно, во время Филиппа II города представляли собой самые динамичные элементы общественного развития в Испанском королевстве.

Внимательно следил монарх и за развитием духовенства и церкви в Испании, призывая или принуждая их к реформам. Король обладал правом выдвигать кандидатов на епископство и тем самым мог оказывать существенное влияние на церковь, нередко конфликтуя на этой почве с папой. Филипп реформировал испанскую структуру епископств, разделив Кастилию на 5 архиепископств и 30 епископств, а Арагон соответственно - на 3 архиепископства и 15 епископств. В незатронутой Реформацией Испании, вызвавшейся распространить христианство в Новом Свете, а также укрепить католическую реформу и Контрреформацию в Европе, духовенство, поддерживаемое королём Филиппом, излучало мощные импульсы к созданию мировой католической церкви.

Испанские богословы в большинстве своём положительно восприняли Тридентский собор 1564 года, ставший предвестником церковного обновления. Как следствие, Филипп претворил в жизнь его решения в своём королевстве, опираясь на испанский клир, объединявший в своих рядах приблизительно 90 000 представителей белого и чёрного духовенства. Мотивируя свою имперскую политику служением Богу и церкви, королю к тому же удалось использовать финансовые ресурсы испанской церкви, требуя от неё все более крупных пожертвований. Принцип «государственной церковности» не оставлял никаких сомнений в главенстве светской власти и государства над церковью в Испании, которое Филипп отстаивал, даже противодействуя интересам папы.

Инквизиция при Филиппе. Выселение мавров

Его царствование было золотым веком для инквизиции , ещё со времён Фердинанда и Изабеллы усиленно преследовавшей еретиков (сначала мавров , евреев , потом, кроме того, протестантов). На аутодафе иногда присутствовал и король, употреблявший все усилия, чтобы самыми бесчеловечными мерами искоренить ересь. Он воспретил испанцам поступать в заграничные учебные заведения, учредил бдительный надзор над теологической литературой, украдкой проникавшей в Испанию, старался совсем отрезать «еретической чуме» доступ в свои владения. С протестантами инквизиция имела больше всего хлопот на севере Испании; на юге Филипп обратил преимущественное внимание на морисков . Со времени падения Гранады () мавры, чтобы избавиться от насилий и вечной угрозы изгнания, целыми толпами принимали католичество , но, наружно исполняя все церковные обряды, многие из них на деле оставались верны магометанству . Филипп решил положить этому конец. Путём систематических притеснений и предъявления морискам трудноисполнимых требований (вроде, например, запрещения женщинам закрывать лицо на улице, повеления выучиться в три года испанскому языку, устраивать все домашние празднества так, чтобы любой прохожий мог войти в дом, и т. д.) Филипп достиг того, что мавры начали отчаянную вооружённую борьбу. Разразилось страшное восстание, длившееся больше двух лет. После варварского усмирения, сопровождавшегося свирепыми массовыми казнями, Филипп велел выселить всех морисков из страны. Очень многие из них были проданы в рабство; другие переселены в северные провинции Испании. «Победа» над морисками в придворных кругах считалась одним из блестящих дел первой половины царствования Филиппа.

Присоединение Португалии

Другим триумфом этого более «счастливого» периода его правления было присоединение Португалии. В 1578 году португальский король Себастиан погиб во время североафриканской экспедиции. Филипп, основываясь на праве наследования по родству и на богатых подарках, которыми он оделил португальскую аристократию, решил захватить португальский престол. Среди португальцев возникла - весьма, впрочем, слабая - национальная партия, пытавшаяся оказать Филиппу вооружённое сопротивление; но испанская армия почти без борьбы заняла всю страну (в 1580 году), а спустя несколько месяцев португальские кортесы провозгласили Филиппа португальским королём.

Внутренняя политика

С португальскими сепаратистами он обходился чрезвычайно круто и, несмотря на все настояния местных кортесов, явно стремился к полной государственной ассимиляции всего Пиренейского полуострова. С этой же целью он казнил представителей нескольких знатнейших арагонских семейств, когда в Арагоне вспыхнули волнения по поводу бежавшего туда из Кастилии опального вельможи Антонио Переса. Арагон пользовался старинными привилегиями, благодаря которым Филипп не мог вытребовать Переса к себе обратно. «Хустисия» - главный судья, хранитель арагонских вольностей - был казнён, в Арагон введены войска; последовали репрессии против тех, кто оказался виновен в защите Переса; арагонские инквизиторы действовали в интересах короля (сам Перес успел спастись). С тех пор сан хустисии потерял прежнюю прерогативу несменяемости и попал в полную зависимость от короля; арагонским вольностям был нанесён смертельный удар. За кастильскими старыми учреждениями Филипп не оставлял и тени влияния. Кортесы иногда созывались, но на все их заявления король обыкновенно не обращал ни малейшего внимания.

Так, кортесы жаловались на непомерную алчность церкви в приобретении земельных имуществ - но Филипп не внял им; жаловались, что с населения собираются налоги, о которых они, кортесы, ничего не знают, - король продолжал такие налоги собирать. Во внутренней истории Испании правление Филиппа было временем самого полного деспотизма.

Внешняя политика

Борьба с мусульманами, Священная лига, Лепанто

Отношения с Францией

Неудачная война Испании с Англией развязала руки как восставшим и отложившимся Нидерландам, так и Генриху III Валуа (а потом Генриху IV Бурбону); и Нидерланды, и Франция почувствовали себя более свободными: первые - от упорного военного единоборства с испанскими десантами, вторая - от дипломатических происков и интриг со стороны Филиппа, издавна бывшего в сношениях с Гизами . Все планы его поживиться как-нибудь при помощи французской католической партии за счёт Франции и даже посадить свою дочь на французский престол окончились полной неудачей. Во время борьбы Лиги с Генрихом Бурбоном он оказывал деятельную, но бесплодную поддержку Лиге. Вообще, многолетние его дипломатические тайные и явные сношения с французским двором (сначала с Екатериной Медичи и Карлом IX , потом с Гизами) дают много материалов для характеристики двуличности, вероломства и религиозного фанатизма Филиппа. Мир с Францией он заключил лишь в 1598 году , за несколько месяцев до смерти.

Колониальная политика

Филипп проявлял заинтересованность в вопросах жизнедеятельности испанских колоний в Америке: ещё будучи принцем, в 1553 году он разрешил к печати фактически первую книгу о Южной Америке историка Педро де Сьеса де Леона - Хронику Перу , положившую начало изучению данного материка европейцами.

Земли и титул Филиппа II

• Арагонская Корона : Арагон , Каталония , Валенсия , Руссильон , Неаполь , Ломбардия , Сицилия , Сардиния , Балеарские острова
• Кастильская Корона: Кастилия , Леон , Андалусия , Канарские острова , Сеута
• Бургундская Корона: Бургундские Нидерланды , Люксембург , Артуа , Франш-Конте
• Португальская Корона : Португалия , Бразилия , Португальская Индия
• Английская Корона (1554-1558): Англия , Ирландия , Уэльс
• Новый Свет : Вест-Индия , Новая Гранада , Новая Испания , Перу , Филиппины и ряд прочих земель.

В 1554 году титул Филиппа II в Английском варианте звучал так: «Филипп, Божией милостию Король Испании, Англии, Франции, Иерусалима, Обеих Сицилий и Ирландии, Хранитель Веры, Эрцгерцог Австрии, Герцог Бургундии, Милана и Брабанта , Граф Габсбургский , Фландрийский и Тирольский ». Титул, разумеется, не полный и не точный: Филипп унаследовал шесть королевских, семь герцогских и девять графских корон, ещё одно королевство (Португалию) он завоевал впоследствии, а королем Англии и Ирландии стал, женившись на Марии Тюдор. Напротив - королем Франции он не был никогда (этот титул - старинное притязание на корону со стороны английских монархов, эхо Столетней войны), равно как и «королем Иерусалима», давным-давно занятого мусульманами.

Семья

В семейной жизни Филипп счастлив не был. Он был женат четыре раза (на Марии Португальской , на Марии, королеве английской , на Елизавете Валуа , на дочери австрийского императора Анне). От первой жены у него был сын дон Карлос , находившийся в смертельной вражде с отцом. Боясь его побега за границу, Филипп заточил его в одной из отдаленных комнат дворца, где он вскоре и умер. У Филиппа было довольно много любовниц, но не они разоряли государственные финансы: в частной жизни король не был расточителен. Одна из них родила ему сына Себастиана ( -). Бесконечные войны, почти всегда неудачные, варварское преследование трудолюбивого и торгового населения за религиозные убеждения - вот что способствовало обнищанию и почти полному банкротству Испании к концу жизни Филиппа. Умер Филипп от мучительной болезни - подагры ; к физическим страданиям он относился со свойственной ему угрюмой стойкостью.

Браки

1. Мария Португальская - (1543-1545).
2. Мария Тюдор - (1554-1558).
3. Изабелла Валуа - (1559-1568).
4. Анна Австрийская - (1570-1580).

После смерти своей последней супруги прожил оставшиеся до смерти 18 лет вдовцом.

Дети

От второго брака (с Марией Тюдор) потомства не было.

Образ в литературе и кинематографе

• Упоминается в повести Гоголя Николая Васильевича «Записки сумасшедшего »
• Жорди Молла (англ. ) в фильме «Золотой век »
• Хуанхо Пуйкорб в фильме «Заговор в Эскориале» (2008)
• Дворжецкий Владислав Вацлавович в фильме «Легенда о Тиле ».
• Шарль де Костер «Легенда об Уленшпигеле»

Филиппины , бывшие на протяжении 300 лет испанской колонией, были названы так в 1543 году в честь короля Филиппа II.

Библиография

Историю царствования Ф. II составили Дюмениль (Пар., 1822), Сан Мигель (на исп. языке, Л., 1844-45), Прескот (Бостон, 1855) и Форнерон (П., 1887).

Ср. также:

• Parker, Geoffrey, «Philip II» (1978)
• Parker, Geoffrey, «The Grand Strategy of Philip II» (2000)
• Gachard, «Correspondance de Philippe II sur les affaires des Pays Bas» (Брюсс., 1848-79);
• его же, «Lettres de Philippe II à ses filles» (П., 1884);
• Mignet, «Antonio Ferez et Philippe II» (1881),
• Philippson, «Ein Ministerium unter Philipp II» (В., 1884).

• Braudel F. (1 изд. ; 2-е изд. ) La Mediterranee et le monde mediterraneen a l’epoque de Philippe II.

русск.пер.: Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II: в 3 ч. - М.: Языки славянской культуры. Ч.1. Роль среды. - М., 2003. - 496 с. - ISBN 5-7859-0223-0 ; Ч.2. Коллективные судьбы и универсальные сдвиги. - М., 2003. - 808 с. -